Не место для людей (авторская версия)

— Ох… ну, садитесь, садитесь, — захлопотала она. — Ох, дочка, и куда ж тебя только несёт… ну, мужик-то понятно, а ты-то зачем, красавица?

— А что ж там такое, тётечка? — невинно поинтересовалась Тэль. — Мы ничего такого и не знаем!..

— У мужика своего спроси тогда. Уж коли он такие билеты мне показывает.

Господин Дракон только зубами скрипнул.

Больше расспрашивать Тэль не стала. Если они играют по правилам, то не могут не знать, почему тут так важны счастливые билеты.

А кондукторша всё качала головой сочувственно.

Автобус ехал быстро. Промелькнули окраины, узкое шоссе вбежало в лес. Навстречу попадались машины — самые обычные старые ГАЗы и «ЗИЛы, редкие автобусы и совсем редкие легковушки, по большей части — «Москвичи» и «Победы».

Семидесятые, подумал Виктор. Самое начало. В чём тут ещё разница с нашей Изнанкой, кроме странных книг, необычной милицейской формы и того, что так важны старые автобусные билетики, где сумма первых трёх цифр совпадает с суммой последних?

Места за окном казались разом и знакомыми, и нет. Иногда — ну точно, помню вот этот поворот, этот мостик, этот склон; а потом — да нет, совсем всё иное.

…А ещё в автобус никто не садился. Водитель добросовестно тормозил на всех остановках, под покачивающимися на ветру жёлтыми табличками с номером маршрута, открывал переднюю дверь и вновь закрывал — словно голодный человек несытый рот.

— Мне это не нравится, — прошипела Тэль сквозь зубы.

Однако они и в самом деле удалялись от города. Перестали попадаться остановки — а с ними и сёла. Глухой лес поднялся по обе стороны дороги, и даже встречных машин не стало. Посерело небо, наползли тучи; однако совсем помрачневшая было Тэль вдруг встрепенулась.

— Мы близко! Близко к… к границе!

Виктор бросил взгляд на скучающую кондукторшу. Знала она явно больше того, что сказала.

А потом автобус вдруг заложил крутой поворот, облака стянулись в сплошную непроглядную пелену, с земли поднялся туман. Мелькнули какие-то бревенчатые срубы, частично просевшие кое-где тесовые крыши; застыл гордый журавль над колодцем.

— Приехали, — поднялась кондукторша.

— Куда?

— Куда надо, мужчина, туда и приехали. Билетики сохраняем, не выбрасываем!

И, едва Виктор и Тэль оказались на земле, дверь с шипением закрылась, и автобус рванул с места, мигом исчезнув в сгустившемся тумане.

А вокруг расстилался Срединный Мир. Их с Тэль мир, и Виктор не мог ошибиться.

Запах, разлитый в тяжёлой мгле. Вкус в мельчайших капельках тумана. Ошибиться невозможно — они прошли Путём и оказались дома. Правда, не совсем…

Низкое-низкое свинцовое небо, вязкая тишина. Асфальтовая дорога, которой прикатил автобус, исчезла.

— Где мы? — пробормотал Виктор, хотя уже сам прекрасно понимал, где они, только никак не мог уразуметь, как они сюда угодили.

— Серые Пределы, — тихонько сказала Тэль и прижалась к нему.

А сквозь туман начали доноситься поскрипывания, потрескивания, пощёлкивания, словно там, совсем близко, возились громадные насекомые, двигали жвалами, перетирали дерево — «доски гробов», отчего-то подумалось Виктору, — шевелили щетинистыми лапищами, разводили и вновь сводили жёсткие надкрылья…

— Мы пришли, — выдохнул Дракон.

— Но с Пределами что-то не то, — Тэль прислушивалась, но не к звукам из тумана, а к себе.

Виктор потряс головой. С Серыми Пределами по определению ничего не могло быть «то».

— Давай отыщем Ярослава.

— А Лой?

— Ну… и её тоже. Да не ревнуй уж ты, невозможная моя Единорога!..

— Как-как? Единорога?

— Ну не Единорожка же… Перекидывайся. И пошли на нашу сторону.

Тэль кивнула. Преобразилась — белый Единорог тряхнул ослепительно-прекрасной гривой. Топнул копытом, готовый распластаться в беге; и тут копыто провалилось, словно в липкое нечто, покрытое затвердевшей коркой.

А потом за спинами вдруг взревел мотор. Затем залязгали гусеницы, и из тумана высунулась изрядно ржавая морда древнего бульдозера. Не современного, жёлто-чёрного, «словно трудолюбивый пчол», как говаривал один закавказский приятель господина Дракона в интерновские годы, — а древнего, явно послевоенного, когда-то крашеного в серый цвет, а теперь охряно-красного.

Бульдозер поднатужился, поднапружился, выпустил струю чёрного дизельного дыма. Опустил отвал, тоже ржавый, вгрызся им в землю; и попёр, наваливаясь гусеницами, прямо на колодец с журавлём.

Тэль рванулась, высвободила тонкую единорожью ногу. И застыла, недоумённо глядя на невесть откуда взявшуюся машину.

Виктор тоже смотрел. И было на что — в коробчатой старой кабине, с полуоторванной хлопающей дверцей никого не было.

В Срединном Мире машины имелись. Занимались ими гномы, занимались основательно: делали и паровозы, и локомобили. То есть, в принципе могли найтись и бульдозеры, но…

— Эй! Стой! Куда прёшь!.. — не выдержал Дракон. Отчего-то мысль, что высокий журавль, испокон веку поднимавший воду из старого колодца, с треском опрокинется и рухнет под натиском ржавого бездушного железа, была совершенно нестерпима.

* * *

Хорошо ехать на поезде, когда в твоём распоряжении целый вагон.