Не мой отец

На всякий случай прикрыв глаза рукой, я медленно впорхнула внутрь. Мужчина сидел за рабочим столом у окна в наушниках и что-то печатал с серьезным и сосредоточенным видом. Меня он не замечал.

— Аллё?! — я демонстративно пощелкала пальцами – ноль по фазе.

Впервые я задумалась… А кем вообще Женя работает? Мне даже в голову не приходила это у него спросить. Все силы на ненависть и призрение уходили. А если мы и разговаривали, то только руганью.

Внезапно очнувшийся интерес во мне заставил воспользоваться безразличностью мужчины и осмотреться по сторонам. Когда-то давно эта комната считалась пустой гостевой, теперь она была более чем обжита: шикарная красная гитара на стене; армейские фотографии на зеркале; скопы бумаг на каждой полке.

Внимание мое привлекла рамка для фото, развернутае содержимым в сторону постели. Кто на ней? Мама? Или другая женщина? Явно Женя смотрит на нее, когда засыпает…

На цыпочках пробравшись к кровати, я присела на самый ее край и потянулась к рамке, как вдруг на меня как будто шлакоблок свалился, вдавливая в матрас всем телом.

— Эй! — ахнула я, пытаясь скинуть с себя мужчину. А он, кажется, забавлялся моим испугом. — Ты же работал! Придурок...

— Учись, — подмигнул тот, — как пугать надо. Поседеешь без всяких окислителей.

— Тебе до моих пакостей далеко, Женечка, — процедила сквозь зубы, стараясь не подавать вида, что лежу тут перед ним «как на ладони». — Если не хочешь в этом лишний раз убедиться: отдай мою технику. Быстро!

— Не-а, — загадочно поиграю бровями тот. — Не отдам, ведьма. И, чтобы ты знала, я наготове. Со мной больше не прокатит. Ни-че-го.

Мне это не кажется? Не сниться? Женя действительно придавил меня к постели всем телом и забавляется? Благо, хоть в одежде. И на том спасибо.

— Что за новые приколы? — застонала от бессилия. Попыталась сдвинуться с места, он только сильнее к месту пригвоздил. — С каких пор ты позволяешь себе рыться в моих вещах! Это, как минимум, неприлично! Может в твоей молодости, при царе Петре, такое приветствовалось, но у нас-то нет! Ты уж как-то адаптируйся к современным реалиям-ну...

Серый взгляд странно блуждал по моему лицу, будто ища там что-то важное для себя. Мне от него становилось дурно, щеки краснели.

— Ой, ка-а-акая пламенная речь! Что-то тебя ничего не смущало, когда ты мне в рабочий портфель с проектом тухлое яйцо в контейнере с дыркой положила... О чем это я? Ты наказа, — на полном серьезе выпалил тот.

Впервые Женя позволял себе что-то подобное. И еще никогда в жизни я не была так зла, как сейчас. Он буквально перепрыгнул все возможные грани!

— С какого это хера, уточни? — мужчина удерживаю мои конечности на месте, посему именно взглядом я попыталась передать весь спектр ненависти, призрения и убийственного желания звездануть чем-то утяжелительным, что он у меня вызывал.

— Следующий раз десять раз подумаешь, прежде чем доверять свою машину всяким долбо… малознакомым парням. — окончательно словесно добил этот уникум.

— Ты бы предпочел, чтобы я вела пьяная?! — прокричала ему в лицо, извиваясь, как уж на сковородке. А он будто ловил кайф от моей беспомощности. Иначе чего так лыбился? Не иначе как слабоумие прогрессировало...

— Нет, — отмахнулся тот, словно ответственный взрослый, — я бы предпочел, чтобы ты не шастала на попойки.

В тот момент я поняла, что именно этим и буду заниматься теперь с завидной регулярностью.

— Аааа! Жить с тобой под одной крышей невыносимо! — закрыв глаза, прошептала обреченно.

— Полностью согласен. Не выносимо, Марина. — я не видела лица Жени, но голос его был на редкость хриплым, низким, глубоким.

Его руки, удерживающие мои кисти «по швам», вдруг шевельнулись. Я ощутила шершавые пальцы, ерзающиеся вверх-вниз, будто поглаживающие кожу. Почему-то одна мысль об этом вызвала мурашки даже в желудке.

— Тогда съезжай, — я сама удивилась тому, как ровно звучала. Во рту пересохло, мысли еще больше спутались. — Прямо сейчас. Без всяких психологов.

— Я не говорил, что хочу съезжать, Марина. Наоборот. Хочу все меньше.

Я резко распахнула глаза, шокированная его странным заявлением, и заметила, что смотрит он совершенно не на меня. Куда-то значительно пониже лица. Очень хотелось бы верить, что привлекла его не моя голая грудь, четко прорисованная сквозь тонкую розовую майку, а Барби – нарисованная на ней.

Мне показалось, что Женя слегка качнулся вниз туловищем, бедра его плотнее вжались в мое тело. Я перестала дышать до болезненного жжения в легких. Понятия не имела, что он собирался сделать, но почему-то не додумалась ему помешать. Или не хотела? Нет, скорее первое.

А потом он резко отпрянул, встав на ноги рядом с кроватью. Потянул меня за руку, поднимая на ноги, после чего буквально вытурив из своей спальни:

— Иди.

— Но…

— Книжку почитай. Буквы хоть вспомнишь... Сегодня без гаджетов! — рявкнул он, чуть не впечатав дверь мне в нос, захлопывая ее резко и, как-то уж слишком поспешно. Будто сам боялся передумать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​