Не мой отец

— Люди не могут никому принадлежать, ты не в себе! Я не вещь! — стало словно нечем дышать, до одури захотелось распахнуть окно. Только вот Женя не давал мне и шевельнуться. Взвизгнув от отчаянья, я негодующе топнула ногой. Ярость к мужчине заслоняла глаза, питала энергией. Замахнувшись рукой, я попыталась отвесить ему пощечину, но Женя поймал вторую руку в полете, закинув мне ее за голову. Весь его вид напоминал о том, что Он тут диктует правила. Не я. Настроение стало примерзким, жутко тоскливым. Шмыгнув носом, я уперлась взглядом в ноги и прошептала: — Я ненавижу тебя, Женя…

Каждая клеточке моей кожи ощутила, как вздрогнул Женя. Как он ощетинился, сжался. Будто кто-то ударил его по голове железным молотком. И, тем не менее, его голос звучал как никогда вальяжно, лишь непривычно хрипловато:

— Не думаю, что это так.

— И, — прикусив губу до доли, я мысленно готовила себя к самому ужасному, — что ты собираешься делать дальше? Какой план?

Мужчина ничего не ответил, он вообще напоминал мне собственную восковую копию. В какой-то момент показалось, что Женя даже не дышит, потому я накидала ему парочку возможных вариантов сама:

— Не будешь выпускать меня из квартиры? Заберешь телефон? Запретишь ходишь на учебы?

Он молчал слишком долго, вглядываясь в мои глаза, что-то активно ища там. Видимо, не находил, потому что все больше и больше тускнел сам. Словно у лампочки внутри него подходил свой законный термин эксплуатации.

— Если потребуется, — губы с трудом двигались, голос был непривычно пронзительным.

Все мое нутро взбунтовалось, я распахнула рот, собираясь закатить самую настоящую истерику, как вдруг кто-то позвонил в дверь. Я с надеждой посмотрела в коридор, но Женя среагировал раньше.

— Даже не думай, ведьма! — рявкнул он, в секунду поднимая с пола свой кожаный ремень, а меня закидывая к себе на плечо. Успев моргнуть лишь пару раз, вдруг оказалась сидящей на диване. Ловко скрутив замысловатые узлы, мужчина перевязал мои ноги с руками, зафиксировав все за высокие ножки. Поверив крепость крепления, он облегченно выдохнул. — Вот так… А-то я знаю твои альпинистские способности! В следующий раз тебе так не повезет, как прежний.

Мужчина уже быстро вышагивал к звонящему, собирался захлопывать дверь моей спальни, как вдруг я, удивленная и обескураженная, окликнула его:

— Жень?..

— Да? — бровь его вопросительно метнулась ко лбу.

— Надеюсь, ты понимаешь, какой пиздец творишь?

— Я всего лишь предусмотрительно заказал нам с тобой доставку обеда. — пожал плечами тот. — Уверен, ты ничего не ела, да и мне за два дня некогда было.

— И, надеюсь, — несмотря ни на что продолжила, сморгнув слезы, — ты понимаешь, что после этого мы никогда не сможем быть вместе? Мне даже думать об этом… жутко!

И снова что-то в нем вздрогнуло, эта перемена отозвалась во мне мурашками и холодком по спине. Ничего не говоря, Женя просто вышел. А я судорожно оглянулась по сторонам, ища выход. Комната не была прибрана после ремонта, на полу оставался строительный мусор. Недалеко от меня, буквально в парочке миллиметров, валялся стеклянный кусочек старого трюмо, разбитого Женей. Чудом удалось заметить, он просто бликовал под нужным углом в лучах солнца.

— Так, Марина, — дала себе четкую установку я, глубоко вздохнув, — Ты сможешь!

Диван был легкий, не крупный. Небольших трудов мне стоило передвинуть его весом своего собственного тела к осколку. В какой-то момент я перестаралась и диван просто подпрыгнул, нижнее крепление ремня выскочило, освобождая меня. Просто и легко! Даже осколок не понадобился.

Бросив краткий взгляд на дверь, а затем на чемодан, я с сожалением подумала, что не смогу его захватить. Но и оставаться в квартире было чистой воды безумием. Распахнув окно, я посмотрела вниз и ужаснулась. Было слишком высоко и до одури страшно!

— Боги, — пробормотала себе под нос, — Как я делала это в прошлый раз?!

Меня отрезвил звук проворачивающегося замка в входной двери, значит курьер уже ушел. Не было времени связывать простыни, тем более комната пустовала – их попросту не достать. Поблагодарив свою лень за то, что не сняла беговые кроссовки, когда пришла, я все-таки перекинула ногу через подоконник и перестала дышать. До козырька было на вскидку не больше двух метров, но перед глазами все плыло.

— Окей, ладно, — успокоила я себя, по туже затягивая поясную сумку. — Ты допрыгнешь, Марина! Вот он тот момент, когда наконец-то пригодятся десять лет гимнастики. Нахрена ты вообще тогда этим занималась?!

Вспомнив основы падения со специального круга, закрепленного под потолком, просто сконцентрировалась на мышцах, приняла правильную позу и прыгнула. И если не считать занозу на колене – это был мой самый невероятный финт за всю жизнь. То, что не стыдно рассказать детям, как нечто безумно легкомысленное, но и не менее феерическое!

— К слову, тут больше двух метров! — от адреналина и самодовольства грудь исходилось волнением и радостью. — Жаль, мой тренер этого не видит! Ха! Просто… вау!