Не молчи

Я осталась наедине с собой. Во мне не осталось слез, чтобы выплакать боль. Шанса, хоть как-то уменьшить ее концентрацию на мою душу не было никакого. Я залезла в ванну и холодным душем принялась смывать с себя следы недавних мук. Вдруг, я увидела, какая я отвратительно грязная, взяв щетку и повернув вентиль крана до упора, так, чтобы кипяток полился колкой струей я пыталась отмыться от произошедшего. Докрасна натирая кожу щеткой и омывая горячей водой, я пыталась смыть память о том, кто ее касался. Все время, мне казалось, что я еще пахну им, что недостаточно хорошо помыла места, которые он трогал. Спустя, примерно час, я сдалась. Решила, что этого достаточно. Выйдя из ванны, я оделась и легла на кровать. Пустота и кромешная тьма в душе накрывали с головой. Я не чувствовала ничего, в голове пульсировали слова «ты никто».

Он ворвался в комнату и схватив меня за локоть поднял с кровати.

–значит так, если не хочешь, чтобы тебя вышвырнули отсюда, ты никому, ничего не говоришь. Усекла?

– А если хочу?

Безучастно произнесла я

Адиля это разозлило.

– Если хочешь, тебя вышвырнут. Заберет тебя кто-то из родственников и увезут туда, откуда ты уже не сможешь навещать останки своих родителей

Каков подлец. Он прекрасно знал, на что надавить. Знал, где мое слабое место.

Обида вновь захлестнула меня. Я зарыдала.

– ты поняла?

Нетерпеливо выкрикнул Адиль

– Да.

Еле слышно ответила я.

Он отшвырнул меня на кровать и вышел из комнаты.

Я, вдруг подумала о том, как смогу взглянуть в глаза домашним, после произошедшего. Меня съедал стыд. Захотелось сбежать, исчезнуть из этого мира, скрыться ото всех, чтобы никто никогда не узнал о моем стыде.. Я поняла, худший момент во всей этой ситуации наступил именно сейчас, когда все уже произошло и с каждой секундой меня накрывает вся реальность событий. Я больше не могла находиться здесь, задыхалась, пространство, воздух, все вокруг словно сжималось и бетонной плитой давило на меня. Неслышно покинув комнату, я на цыпочках подобралась к лестнице, с ванной доносился шум воды. Отлично. Он в душе. Я наспех спустилась вниз, дверь была все еще заперта. Времени искать ключи не было и взобравшись на подоконник я выбралась наружу. Я шла по улице и казалось, каждый, кто прошел мимо, чей взгляд случайно упал на меня, каждый из них знает о том, что я только что пережила, видел, наблюдал за этим, знает и про себя, смеется, глумится надо мной.

Я ускорила шаг и, незаметно для себя перешла на бег, с каждым метром, что приближал меня к могиле родителей отчаяние затягивало меня все больше. Дойдя до места, я упала. Упала так, словно долгие недели была в пути. Обессиленная я зарыдала, казалось, этот плачь вырывался с самых глубин с такой неистовой силой, что меня вот-вот вывернет наружу. Я впивалась ногтями в холодную сырую землю, разбрасывая ее в стороны, пытаясь раскопать могилу

– Папа! Папочка, вставай! Прошу тебя, вставай…посмотри, что со мной сделали. Почему же ты не защитил меня? Папа!

Срывая голос и разбивая руки о твердую поверхность, я искала защиты у того, кто обещал оберегать всю жизнь.

Жизнь…ключевое слово в обещании…жизнь… Она ведь закончилась и для него, и для меня.

Я припала лицом к могильной плите. Слез больше не осталось, сил кричать тоже. Все, о чем я просила- забрать меня.

Не знаю, когда и как я попала домой, но следующие несколько дней я провела в постели, у меня был жар, лихорадило.

Пришла в себя я три дня спустя. Открыв глаза, я не сразу вспомнила, о произошедшем. Память освежил Адиль, вошедший в комнату. При виде его лица тошнота мгновенно подобралась к горлу, и меня стало рвать, прямо на пол.

–Мама! Мама! Иди сюда, скорей! Посмотри, что она наделала! Фу, какая гадость.

Брезгливо бросил он и спешно покинул комнату.

Каждый последующий день выжигал меня, медленно и мучительно. Сталкиваясь с ним, при случайном касании я тут же бежала в душ, меня убивала мысль, что хоть какой- то его след останется на мне. Днем я загружала себя всевозможными заботами, всю работу по дому взяла на себя, даже хозяйство. Не оставляла ни секунды свободной, лишь бы мысли не просочились в голову, лишь бы не душили меня. Ночь же не оставляла никаких шансов. Она подкрадывалась одиноким палачом и казнила меня тупым топором, растягивая смерть до самого утра.

Потихоньку, по тропинке памяти я подобралась к сегодняшнему дню. Меня вновь посетила моя давняя подруга- смерть. И, признаться, в этот раз я была весьма рада ее видеть. Но, предательница, вновь забрала не меня. Долго вглядываясь в мои глаза, она решила- не сегодня.

Лежа в операционной, я в полудреме наблюдала за тем, как из меня извлекают крохотный результат «шалости» моего братца. Когда утром меня привезли в больницу, приняв мой токсикоз за отравление я и подумать, не могла, чем все закончиться. Ненависть к себе, к своему существу достигла апогея, когда я узнала о том, что отмываясь от касаний этого урода я носила в себе его часть.

И, вот, здесь и сейчас все должно закончиться. Будет великой несправедливостью, если этот мир еще сумеет удержать меня.