Не на продажу!

Всё же русские — очень талантливый народ в некоторых вопросах. Я думаю, если бы мы замутили предприятие «Россия инкорпорейтед» и общими усилиями стали его развивать, то вскоре конкурентов у нас бы не осталось. Но теперь каждый сам за себя и выживает как может, потому что жизнь в этой странной стране никак — кроме как выживанием — назвать нельзя. Нашему человеку нужна идея, ему нужно куда-то стремиться, иначе пытливый ум и знаменитая русская душа просто разрывают человека изнутри, заставляя совершать и вовсе безумные поступки. Такие, как сейчас.

Работа была окончена, и мы стояли у края крыши с импровизированным рубильником в руках. Вскоре должно было произойти нечто выдающееся, это чувство витало в воздухе и, хотя со стороны все, конечно, видели четверых пьяных молодых людей на крыше с бутылками и какими-то проводами в руках, сами мы ощущали себя неуловимыми мстителями, которые готовились подорвать мост и спасти отчизну.

— Запускай! — почти крикнул Г. Провода перемкнули и замотали изолентой.

Сначала ничего не происходило. Г. уже стал думать, что эти Эйнштейны что-то не так спаяли, но по прошествии десяти минут обстановка накалилась. Знаете то чувство, когда входишь в комнату, где спорят два человека? Воздух будто наэлектризован и готов взорваться. Так стало и сейчас. Люди начали выходить из домов и осматриваться вокруг. Кто-то проверял кабели, идущие к частным домам, кто-то судорожно пытался позвонить с мобильного. Ничего не выходило.

Ни хрена себе, я даже предположить такого не мог. Даже не думал, что это всё заработает, но, как видите, оно работало! Правда, вскоре разгневанные «жители деревни» заметили людей, которые с крыши наблюдали за действом. Несколько мужчин направились к подъезду.

— Вы, друзья, готовы к тому, что нас сейчас будут бить? Возможно, даже ногами. А обычные телефоны работают?

Обычные телефоны, по всей видимости, работали, поскольку на крышу никто так и не вышел. Люди так обленились, что нас никто даже не удосужился побить, что это за ерунда? Где это видано, чтобы на Руси не били за то, что человеку открыли глаза? Не били за правду. Вскоре к подъезду подрулил полицейский козел.

— Баррикадируй дверь! — зачем-то заорал я. — Стоять будем до последнего!

Несмотря на всю абсурдность ситуации, меня послушались и завалили дверь на крышу всем тем, что удалось отыскать. Рубероидом, палками и личными вещами. Сопротивление, правда, долго не продлилось — и вскоре четверо добрых молодцев с автоматами запихивали разнузданных и изрядно пьяных борцов с системой в «бобик». Кому-то из моих знакомых повезло, и его посадили в салон, остальных со мной запихнули в отделение, которое обычно используют для перевозки овощей с дачи, но в доблестной полиции их переоборудовали для транспортировки преступных элементов.

Кто не ездил в этой душегубке — вряд ли сможет понять, что там происходит во время движения. Во-первых, отделение это предназначено для перевозки максимум пары человек, а нас там было явно больше. Сидячих мест также два, и то таких, что еле можно притулить свое седалище. Г. сидел, но это не очень утешало, поскольку прямо ему в лицо упиралась пятая точка его соратника. Окна здесь затемнены, а точнее — закрашены черной краской. И запах… Этого запаха я не забуду до конца жизни. Непонятная смесь пота, блевотины и перегара, всего того, чем обычно пахнут посетители этого филиала Ада.

Не знаю, как мы пережили эту поездку, казалось, все внутренности перевернулись и больше не функционируют. Что сломана каждая из частей тела, а остальные попросту покорежены. Вскоре наши тела сгрузили в так называемый «обезьянник». Все были со слишком серьезными выражениями лиц, один Г. глупо смеялся и кричал что-то наподобие: «Я знаю свои права!» и «Отпустите, изверги». В камере у нас были соседи, и от нечего делать Г. начал мило беседовать с этими криминальными элементами. Он ощущал себя хозяином ситуации и осведомился, за что их взяли, вкратце рассказал свою историю. Примерно через полчаса все стали корешами, а Г. немного протрезвел и осознал, где вообще находится. Еще через полчаса сотрудники с «криминальными элементами» закончили и отпустили их восвояси.

— Вот этого отпустите, он наш водитель! — сказали они при выходе, указав пальцем на меня.

Полицейские внимательно посмотрели на меня, а потом на них — и дружно заржали.

— Он? Да он пьян вдрызг, какой он ваш водитель? Его и привезли позже, вы нас совсем за идиотов считаете? Пиздуйте отсюда подобру-поздорову!

— Прости, брат, мы пытались, — сказал один из них мне тогда.

— Спасибо! — Поднял Г. руку вверх, показывая «класс».

Потом начался так называемый «прессинг». Наши полицаи работают за зарплату, поэтому заводить новые дела и подшивать документы им не очень на руку, а вот стрясти деньжат — это другое дело. Один из них подозвал меня к себе и сказал:

— Ну что, за хулиганство вас закрыть? Пятнадцать суток посидите, а потом еще поговорим?

— Да нет, что вы. Мы же мирные жители, просто на крышу вышли погулять. Что же тут предосудительного-то?