Не надейтесь на князей, на сынов человеческих

Однажды меня поразил. Вроде мелкий случай, но запомнился на всю жизнь, и Володя открылся по-новому. Мы уже три года были знакомы, на четвёртом курсе заняли вдвоём комнату в общежитии. Октябрь, холодно. А в комнате хомячки от прежних хозяев. Пара забавных хомячков. Думаю, зачем они нам?

– Сейчас, – говорю, – в окно выкину или на улицу отнесу. В подвале пусть живут, на кой они сдались нам! Гадить будут, жрать просить!

Ух, Володя напустился на меня. На полном серьёзе отчитал:

– Ты чё такой живодёр? Они околеют на улице, или собаки с кошками прикончат! Это домашние зверюшки! Какой подвал? Пусть живут! Это наши братья! Беречь надо!

Много позже в письмах владыки Венедикта (Пляскина), нашего омича, прочитал, что Господь Иисус Христос искупил вместе с человеком всю тварь поднебесную, а наше Евангелие есть Евангелие всей твари. Жалеть животных – значит проповедовать Евангелие всей твари. Пронзительные слова. Прочитал и вспомнил Володю. Он по-другому сказал мне то же самое.

Не был сентиментальным, нет, и вот – хомячки. Поразил реакцией. У меня число по-деревенски рациональное отношение – бегают под ногами, гадят. Однажды голубя принёс со сломанной конечностью. Наложил шину из палочек, перебинтовал. Жил у нас бедолага, пока не околемался.

Володя всего на год старше, да у меня тогда ветер в голове гулял, а он ко всему подходил основательно, серьёзно, не одним днём жил. Я от природы не был расположен к боксу. Он убеждал: «Тебе надо!» Раз друг настаивает. На первых курсах в разных комнатах жили, идёт на тренировку, за мной зайдёт. Тренировался (и сам тренировал) в «Динамо», в «Локомотиве», в нашем «Воднике». И везде лидер. Я ходил в «Водник». Если утро Володя начинал с пробежки, звал с собой. Рассказывал уже о боях на чемпиона коридора. Это как раз на первом курсе, когда Казанцев меня к боксу приучал.

В любом виде спорта чувствовал себя уверенно, в гребле, настольном теннисе… В игровых видах – ручном мяче, баскетболе… Везде нарасхват. За факультет надо выступать – Володя, выручай. Не отказывался, раз надо. Яхтами одно время увлёкся… Я лучше всех в группе бегал на короткие дистанции – сто и двести метров. Он меня по весу более чем на десять килограммов тяжелее, да и не бегун. Но ни за что не уступит на дистанции, даже если начнёт отставать, взорвётся и обгонит. Пришёл новичок в секцию бокса и продемонстрировал трюк. Ставит стул спинкой перед собой и с места перепрыгивает его. Мы языками цокаем: вот это ноги! Стали пробовать – ни у кого не получилось. Казанцев подошёл, постоял, посмотрел, примерился и перемахнул. Никогда до этого не делал, а тут раз. После чего парень удивился – впервые его трюк кто-то повторил.

И на гитаре виртуозно играл. Казалось бы, спортсмен, боксёр. А он серьёзно гитарой занимался. На институтских концертах выступал как классический гитарист. И сольно, и в ансамбле. Играл с ребятами из консерватории. Рядом с ним и я немного научился тренькать. Моему старшему сыну Казанцев внушил: осваивай гитару. Тот в конечном итоге музыкальное училище по классу гитары окончил.

Володя был из тех, кто последним мог поделиться. Этим пользовались. Когда в девяностые занялся бизнесом, его подло подставили. С товарищем развернули дело, доверился ему, а когда хорошо пошло, компаньон, така сказать, по-товарищески кинул Казанцева. Дешёвкой оказался. В общаге Володя был притчей во языцех. Деньги занять у кого? Да у Казанцева. Последние отдаст. Скажу:

– Володя, ну чё ты такой простодырный.

– Ну как же – человеку надо.

Не мог отказать. Сам из Усть-Каменогорска, оттуда много училось в НИВТИ. Земляки постоянно за деньгами к Володе бегали. Был Гоша Ротов, любитель выпить, а займёт, клещами долг не вытащить. Сто надо напомнить, прежде чем совесть проснётся.

Я выработал тактику. Гоша на порог, но рта не успеет раскрыть, я на опережение:

– Гоша, займи трояк. Решили врезать с Казанцевым, шланги горят, а не хватает на пузырь.

Гоша кислую физиономию скорчит:

– У меня самого не хватает, думал у вас перехватить.

– Так ты дай нам, у тебя всё одно мало.

Он быстренько за дверь.

Казанцев мне давал деньги на сохранение:

– Шура, возьми, эти балбесы выклянчат, а мне туфли надо купить.

Или за гитарой придут. У него концертный инструмент, не дрова с мебельной фабрики за семь рублей. А берут не на концерт, а под пиво песни поорать. Залапают руками в селёдке. Володя потом вытирает гитару и чуть не плачет. Сказать «нет» не в его характере, как же – ребята попросили.

Вижу такое дело начал гонять гитаристов, у которых всё мастерство на трёх аккордах заканчивается.

– Не-не-не! – хватаю гитару. – Не дам, сам сажусь заниматься. И вообще, что вы за музыканты без своего инструмента?

Казанцев давай благодарить:

– Шура, ой, спасибо! У меня сердце болит давать в такие руки гитару.