Не надо, Азриэлла!

— Понимаю, это достойный повод. Только боюсь, вы найдёте у нас не так много возможностей для применения ваших исключительных тшгантов детектива, о которых мы все наслышаны. Не смогли уснуть на новом месте? А что эти юные шалопаи здесь делают? — Он как будто только что заметил горгулий и изобразил на лице крайнюю степень удивления, хотя мне казалось, что они своей болтовнёй наполнили всё пространство помещения. — Не может быть, Фрэнки, Лора, Тинто… Куда смотрят ваши родители, а? Надеюсь, одного вашего привода в полицию им будет достаточно для того, чтобы уделять вам больше внимания. Ладно, я забыл тут на столе свои очки для чтения, не могу уснуть, не прочтя перед сном главку-другую сентиментального сериала о собакоголовых зомби-лесбиянках «Вы-браковка, я-браковка, ты-браковка». А, вот и очки! Ну-с, покойной ночи…

— Покойной ночи, сэр, — дружно откликнулись мы с капралом.

— И вот ещё, сержант. — Он задержался и, глядя мне в глаза, многозначительно добавил: — У нас не было ни одного нарушения за последние пять месяцев после кражи малолетками в соседнем округе двух товарных вагонов с дистиллированным холестерином.

— Громкое дело было, сэр, — подавшись вперёд, поддакнул капрал.

— Они пытались продать его оптом в табачной лавке… но это был исключительный случай. У нас была такая хорошая отчётность, друг мой… до вашего приезда. Но об этом мы ещё поговорим. А сейчас идите ложитесь спать, мой дорогой. Сегодня вам предстоит важное и исключительно ответственное дело, никому другому я поручить его не могу. Поэтому вам надо хорошенько отдохнуть, побыстрее дооформляйте тут всё и в постель. А вы марш по домам, бездельники! Думаю, папы и мамы уже заждались своих непутёвых чад…

Горгулий отпустили, разумеется, я пообещал на прощание, что мне всё-таки придётся вызвать для разговора их родителей, что поумерило радость подростков. Обычное родительское наказание для таких активных ребятишек — визит к парикмахеру и ритуальное подрезание крыльев. А это похуже, чем лишить Интернета. Пока крылья не отрастут снова, малолетки будут привязаны к земле, а летать смогут только через три-четыре недели. С другой стороны, не в тюрьму же их сажать…

Я вернулся в гостиницу, поднялся в свой номер и остаток ночи мирно проспал. Утром встал бодрым, удовлетворённым вчерашними успехами, сделал зарядку и спустился на завтрак. Кажется, начинаю понемногу привыкать к новой обстановке. Думаю, мы быстро поладим с этим милым городишком, тут всё не так уж плохо, зря боялся.

Увы… Завтрак начался с дурной яичницы, жирных тостов и свежей местной газеты, описывающей мои вчерашние приключения. Или, вернее сказать, злоключения? Статья имела броский заголовок «Зверское избиение домовых! Надругательство над святыми устоями! Полиция оскверняет традиции!». У меня глаза полезли на лоб. Дальше шёл не менее шокирующий текст: «Новоприбывший к нам детектив Ирджи Брадзинский уже успел показать себя, и далеко не с лучшей стороны… «Он набросился на нас, как бешеный… Доколе будем терпеть?» — спрашивает один из пострадавших. «Доколе?!» — спрашивает и наша газета… Комиссар полиции от беседы с журналистами воздержался, но, судя по его молчанию, он также недоволен действиями своего нового…» Я тупо откинулся на спинку стула и залпом выпил вторую порцию растворимой бурды, незаслуженно носившей в меню название кофе.

Статья про горгулий занимала весь следующий лист. Но если первая пестрела моими фотографиями, скачанными с моей же страницы в «Однокашниках», то вся история с горгулиями была показана в развесёлых комиксах! Развесёлых для читателя, разумеется, мне-то они доставили мало радости. Карикатурный я стрелял сначала из пистолета, потом из пулемёта, а потом из пушки по невинным детям горгулий, летающим в белых платьицах под облаками, а позже уводил их, сбитых и окровавленных, куда-то во тьму. Каково, а?!! «Начальник полиции оставляет эти факты без комментариев». Внизу мелким шрифтом был указан автор статьи — Эльвира Фурье. Отличная фамилия! Идеально подходит для той грязи и лжи, которую она на меня вылила. Я опрометью бросился на работу. Мне казалось, что каждый встречный на улице смотрит на меня со смехом и негодованием…

— Всё-таки у нас маленький городок, а ты умудрился за один вечер стать здесь главной новостью и героем прессы! — спокойно сказал мой начальник, когда я дошёл до участка. Тот же номер утренней газеты уже лежал у него на столе, раскрытый на нужной странице, он сразу понял, что я уже ознакомился со статьёй. Видимо, мне не удалось скрыть эмоции на лице. — Ладно, не огорчайся, я тут заказал завтрак в китайской лавочке. Знаю, как кормят в этой гостинице, за один кофе их судить мало.

И, убрав газету в стол, он выставил передо мной пять разных картонных коробочек, испещрённых иероглифами. Содержимое некоторых мне показалось прямо-таки подозрительным. Я оставил себе зелёный чай, рис, а переперченную свинину поспешил отодвинуть в сторону.

— Спасибо, но нет, это вредно.

— Давай сюда, — кивнул комиссар. — Всё, что вредно, мне полезно.