Не надо печалиться, вся жизнь впереди!

Мы —
   боящиеся озонной дыры, СПИДа
   и кооператоров,
нашпигованные с детства лекарствами,
   слухами и нитратами,
молящиеся, матерящиеся,
   работающие и бастующие,
следователи и подследственные,
   стареющие и растущие,
спорящие, с чего начинать:
   с фундамента или с кровли,
жаждущие немедленной демократии
   или крови,
мы —
   типовые, типичные,
      кажущиеся нетипичными,
поумневшие вдруг на «консенсусы»,
    «конверсии»
      и «импичменты»,
ждущие указаний,
   что делать надо, а что не надо,
обожающие:
   кто – музыку Шнитке,
      кто – перетягиванье
      каната,
говорящие на трех языках
   и не знающие своего,
готовые примкнуть к пятерым,
   если пятеро – на одного,
мы – на страже, в долгу и в долгах,
   на взлете и на больничном,
хвастающие куском колбасы
   или теликом заграничным,
по привычке докладывающие наверх
   о досрочном весеннем севе,
отъезжающие,
   кто за свободой на Запад,
      кто за деньгами на Север,
мы —
   обитающие в общежитиях,
      хоромах, подвалах, квартирах,

требующие вместо «Хлеба и зрелищ!» —
    «Хлеба и презервативов!»
объединенные, разъединенные,
   -фобы, -маны и -филы,
обожающие бег трусцой
   и детективные фильмы,
мы —
   замкнувшиеся на себе,
      познавшие Эрмитаж и Бутырки,
сдающие карты или экзамены,
   вахты или пустыe бутылки,
задыхающиеся от смога,
   от счастья и от обид,
делающие открытия,
   подлости,
      важный вид,
мы —
   озирающие со страхом воспаленные
      веси и грады,

мечтающие о светлом грядущем
   и о том, как дожить до зарплаты,
мы —
   идейные и безыдейные,
      вперед и назад глядящие,
непрерывно ищущие врагов
   и все время их находящие,
пышущие здоровьем,
   никотинною слизью харкающие,
надежные и растерянные,
   побирающиеся и хапающие,
мы —
   одетые в шубы и ватники,
      купальники и бронежилеты,

любители флоксов и домино,
   березовых веников и оперетты,

шагающие на службу с утра
   по переулку морозному,

ругающие радикулит и Совмин,
   верящие Кашпировскому,

орущие на своих детей,
   по магазинам рыскающие,

стиснутые в вагонах метро,
   слушающие и не слышащие,
мы —
равняющиеся на красное,
   черное
      или белое знамя,
спрашиваем у самих себя:
что же будет
со всеми нами?

Юноша на площади