(Не)настоящий парень

Прислоняюсь спиной к колонне, в ожидании нового поезда, и поднимаю глаза на Вову. Он стоит точно напротив, заложив руки в карманы куртки, укрываясь от меня (или от мира) капюшоном. Но два сверкающих темной зеленью глаза все равно встречаются взглядом со мной.

— Очередная репетиция? — выдыхаю так тихо, что сама еле слышу, но Вова читает по губам, судя по взгляду.

— Где поверит толпа, там поверит один, — равнодушно произносит он, держа дистанцию.

— Где поверит один, — сглатываю комок. — Там поверит толпа.

Я поверила. На секунду. Сладкую и тягучую.

Держу его взгляд, не отпускаю, хочу убедиться, что все просто обман. Искусная ложь. Только бизнес.

Вова отводит взгляд первым, перетаптывается на месте, сводит брови до складки на лбу, смотрит себе под ноги. Трусливо. Приближающийся поезд меняет расстановку сил: между нами вклиниваются люди, разделяют нас при посадке. Я больше не ищу его взглядом, смотрю прямо перед собой на мелькающий огонек под названиями станций над дверью. Мысленно составляю план на завтра: встать, съездить на работу, вернуться обратно, встретиться с родителями, пережить день. Вова мелькает в нем лишь на заднем плане, как необходимый атрибут.

Я тоже могу оставаться профессионалом.

От станции мы идём в тишине. Шагаем по слякоти, разбрызгивая подтаявший снег в разные стороны, огибаем глубокие лужи. По дороге проносятся машины, не снижая скорости, не считаясь с пешеходами на тротуаре. Один удалой лихач обдает нас столбом мокрой грязи и, ни на секунду не снизив скорость, скрывается за поворотом.

— Вот черт, — шиплю я раздосадовано.

Стираю с щеки грязные капли, отряхиваю рукав куртки. Мне досталось немного, основной удар принял на себя Вова, вовремя развернувшийся к дороге спиной.

Настоящий рыцарь, укрыл меня от пуль.

Курт несдержанно ругается, стряхивая ладонью комки грязи с плеч, отряхивает капюшон. Я достаю из сумки влажные салфетки и захожу ему за спину, чтобы протереть там, где он не достанет.

— Вот гондон! — завершает он тираду из неласковых эпитетов для водителя.

— Здесь постоянно такое происходит. Проспект, — пожимаю я плечами, хоть он и не видит. — Тротуар узкий, дорога широкая, весной без дождевика лучше из дома не выходить.

— Настоящий аттракцион, — усмехается Вова.

Стоит и терпеливо ждёт, пока я почищу его куртку. Комкаю грязную салфетку и кидаю в урну у магазина. Разворачиваюсь к Вове и давлю смешок, он вытирает грязные руки о карманы.

— На, держи, — протягиваю ему салфетку.

— Куртку теперь стирать, — недовольно бурчит парень, вытирая длинные пальцы.

— Зато ты поступил, как герой! — подкалываю его.

Вова поднимает на меня взгляд и ухмыляется.

— Всем героям герой, — кривая улыбка трогает душу и, вопреки установкам, губы сами расплываются в ответ.

— Застираю тебе дома, — предлагаю я. Всё-таки он спас мой светлый пуховик, я ему должна.

Мы продолжаем путь до дома, но уже не в такой гнетущей тишине. Скорее в задумчивой.

Вова сказал, что я закрытая книга, но и сам он не детское чтиво. Скорее журнал с кроссвордами. Что ни страница — сплошные вопросы.

Я никогда не могу предугадать, что он сделает или скажет. Не понимаю его мотивов. И уж точно никак не прочувствую, играет он или все взаправду. Человек-ребус. Может поэтому он мне так нравится? Вечно меня неизведанное влечет.

— Заглянем в магазин? — притормаживаю у «Ленты» и киваю на вход.

— Ага.

— Надо что-нибудь на ужин купить, дома голяк вообще. И встречать родителей голыми полками не лучшая идея, — рассуждаю вслух.

— Если они снова приедут с семью сумками…

— Приедут, конечно, но мама все равно тыкнет носом в то, что я мужика не кормлю, — усмехаюсь, беря тележку.

— Да, мужика надо кормить, — со знанием дела заявляет Вова. — И что у нас сегодня на ужин? — перехватывает у меня тележку.

— А ты не рановато вошёл в роль сожителя? — смеюсь. Кто б сомневался, что он напросится на ужин.

— Никогда не рано, если дело касается еды! — округляет он глаза.

— Ладно, что насчет макарон? — направляю тележку рукой в сторону бакалеи.

— А может ещё картошки жареной?

— Это долго. Я засну, пока буду ее чистить.

— Я почищу.

Даже так?

— Окей, — разворачиваю Вову с тележкой в придачу к овощному отделу. — Резать тоже будешь ты.

Он безропотно молчит, готовый на все, ради картохи. Говорю же, у него на месте сердца подпрыгивает печеная картошечка.

Вообще, у меня мешок этого добра дома на балконе хранится ещё с осени, но думаю, может, красивую взять, специально для жарки? По ходу беру лука — репчатого и зелёного — ловлю осуждающий взгляд Вовы, но игнорирую его. Идеальная картошка без лука невозможна, на чтобы он там не намекал.

Немного овощей, упаковка сосисок, хлеб — все летит в корзину. Курт с энтузиазмом катит тележку к холодильникам и складывает туда несколько бутылок пива. На мой осуждающий взгляд даже бровью не ведёт.

— Не смотри так, мужской холодильник иначе выглядеть не может.

— Тогда для комплекта к носкам и пиву нужны пельмени, — закатываю глаза.

— Точняк, — щелкает он пальцами, разворачивает тележку и уносится в отдел замороженных продуктов.