Не обещай ничего

– Дело не в нем. Мне нравится, что они живут с нами. Что мой внук рядом.

У Арлин чуть приподнялся уголок губ.

– Мне тоже. – Она помолчала. – Быстрее признавайся, что с тобой. Мне надо в дом, лечь и приложить к проклятой ноге лед. Говори, не тяни.

Дон открыл рот и снова закрыл. Только с четвертой попытки он смог выдавить из себя слова:

– Я огорчаюсь.

– Как же иначе? – кивнула Арлин. – Кто из нас не огорчается? Надеюсь, не я твое огорчение?

Муж снова покачал головой и положил ей руку на плечо.

– Нет.

– Значит, что-то еще, – предположила она.

– Бывали в жизни случаи, когда я мог вести себя лучше.

– По отношению к кому?

– Вообще.

Арлин всегда считала, что, несмотря на все недостатки Дона – а их у него, будьте уверены, немало, – он человек хороший. Мечта любой женщины. Ей трудно было поверить, что он скрывает тайну или совершил нечто такое, что может уронить его в ее глазах.

У нее не было оснований заподозрить его в неверности, хотя такая мысль иногда мелькала. Но больше от собственной незащищенности, чем из-за его поведения.

– Понимаешь, что поступал неправильно, – продолжал Дон. – Но не имеешь возможности вернуться назад и все исправить. Момент упущен, ничего нельзя поделать. Не факт, если даже попытаешься что-то предпринять, это что-то изменит. Но тебе все равно неспокойно. И ты оцениваешь себя ниже, чем прежде.

– Та-ак… – протянула Арлин.

– Например, помнишь, тот случай на стоянке у супермаркета?

– Пожалуйста, не начинай.

– Ты задела чужую машину, вышла посмотреть – оказалась небольшая вмятина. Хотела оставить записку владельцу, но в итоге уехала отовариваться в других магазинах.

Арлин почувствовала раздражение.

– Зачем ты это приплел? Случай столетней давности. Мне потом было так стыдно. Зря я тебе тогда рассказала. До сих пор переживаю, что не оставила записку. А два года назад собралась измерить в аптеке давление – там, где стоит автомат. Но он ничего не показал, и я решила, что сломала его. Пошла признаваться, пообещала заплатить. Но мне, к счастью, ответили, что он сломался до меня. А ведь могла бы сломать его я. Приготовилась поступить по совести. Поэтому совсем не понимаю, зачем ты вытащил на свет божий тот давний случай…

– Я его вспомнил, потому что это сущий пустяк. Ерунда по сравнению с тем, что сделал я. Или не сделал.

– Господи, что ты такое твердишь?

Губы Дона снова сомкнулись. Арлин почувствовала, что он подходит к самому трудному. Он с минуту молчал, но наконец решился:

– Я один из них.

– Один из кого?

– Из тех, кто ничего не предпринял.

Глава 54

Энгус Карлсон позвонил в зубную клинику, где его жена Гейл работала гигиенистом, и попросил ее к телефону. Она занималась с пациентом, но он сказал, что это срочно, и через несколько секунд услышал в трубке ее голос:

– В чем дело? Что случилось? С тобой все в порядке?

– Никакой беды. Наоборот, приятная новость.

– Господи, ты мне инфаркт устроишь. Ты же коп! Когда срочно зовут к телефону, на уме самое плохое.

– Извини, не подумал.

– У меня пациент в кресле. Что тебе надо?

– Я получил повышение.

– Что? – Волнение в голосе Гейл осталось, но раздражение исчезло. – Какое?

– Пока что временное. Но если я хорошо справлюсь с работой, оно может стать постоянным.

– Расскажи.

– Меня произвели в детективы. Поручили расследование.

– Потрясающе! Это просто замечательно! Я тобой горжусь.

– Вот это я хотел тебе сказать. Чтобы ты узнала первой.

– Значит, тебе повысят зарплату?

– Возможно, на время этой работы.

– Тогда мы могли бы чувствовать себя свободнее и…

– Только я немного опасаюсь мужика, с которым предстоит работать. Этого Дакуэрта. Мне кажется, он меня недолюбливает. Тут еще это дело с белками… Я некстати пошутил и…

– С какими белками?

– Не важно. Суть в том, что мне придется с ним работать и доказывать, что я не идиот.

– Ты не идиот, – заверила мужа Гейл. – И прекрасно справишься. А я хотела сказать вот что: если ты станешь больше зарабатывать, мы сможем чувствовать себя свободнее и задуматься…

– Гейл, пожалуйста, не начинай, – попросил Энгус Карлсон.

– Ты еще не знаешь, что я хотела сказать.

– Знаю. Но позвонил тебе не поэтому. Не хочу затрагивать эту тему.

– Извини. Просто я подумала…

– Тебе известны мои чувства.

– Известны. Но мы с тобой все обсудили. Я не похожа на нее. И буду хорошей матерью. Из-за того, что…

– Кстати, ты мне напомнила. Надо ей тоже сообщить.

– Кому?

– Матери. Пусть знает.

– Энгус!

– Она меня никогда ни во что не ставила. Так я ей скажу.

– Энгус, пожалуйста, – взмолилась Гейл. – Не говори так. Забудь. Все в прошлом. Мы переехали сюда, чтобы покончить с тем, что было.

Карлсон мгновение молчал, а затем продолжал каким-то отчужденным голосом:

– Хорошо, ты права. Мне не надо этого делать.

– Нам нужно как-то отметить твое повышение. – Гейл запнулась и шмыгнула носом.

– Ты что, плачешь? – спросил муж.

– Нет, не плачу.

– А по голосу похоже, что плачешь. Мне выпала большая удача. Не плачь, не порти мне настроение.

– Я же сказала, что не плачу. Не могу больше говорить, должна возвращаться к мистеру Орниму.

– Ладно. Сходим куда-нибудь вечером?

– Как хочешь. Решай сам, – ответила Гейл. – Ну, я пошла.