(Не)обманутый (СИ)

— После! После, конечно. Да вы что, господин Хикэру в такую чушь… простите, — Мамору сразу понял свою ошибку, сдержанно кашлянул и сделал шаг назад. — Простите, господин экзорцист, — он низко поклонился. — Я просто хотел сказать, что здесь никогда не интересовались духами и всем прочим.

— Ясно. Большое спасибо, вы очень помогли. Покажете другие рисунки этого господина, который сказал, что хорошо разбирается в духах?

Мамору с большой охотой стал показывать ковры, под которыми прятались нужные символы. Все они были копией одного и того же заклинания, которое ремесленник научился воспроизводить, не обладая нужными духовными способностями. Знаки вполне могли отпугнуть несчастного духа, который по нелепой случайности оказался бы в этом жилище, расположенном на тринадцатом этаже, но такого беднягу отпугнул бы даже мелькнувший на стене священный символ или зеркало в правильной оправе. Никакого мастерства для этой работы не требовалось, а все расходы заключались во времени мастера, да куске мела. Тошайо убедился, что символы безобидны, и на время забыл о них, вернувшись к осмотру жилища.

Большой интерес у него вызвала обширная библиотека господина Хикэру, заставленная разнообразным антиквариатом, завезенным из соседних государств и даже с другого края света. Здесь были заморские деревянные идолы, ритуальные маски диких племен. Некоторые артефакты обладали большим духовным потенциалом, хотя ни один из них, судя по состоянию, не использовался за последнее десятилетие.

— Господин Хикэру сам занимается покупкой этих предметов? — спросил Тошайо.

— Так мы не в курсе… — растерялся Мамору. — Ты в курсе?

Ичиро молчаливо помотал головой. Он говорил меньше напарника, и Тошайо чувствовал, что это связано со шрамом, который рассекал левую щеку на две ровных половины. Так выглядели зажившие порезы. Стычка в трущобах? Вполне возможно, что так, но больше похоже на травму во время выполнения долга. Такой порез удобно делать мечом, а ими в трущобах не пользуются. Куда чаще в дело пускают пистолеты, а если хотят запугать или испортить лицо — кастеты. Спрашивать Тошайо не стал.

— Часы, те, что отбивали полночь, тоже были куплены для библиотеки? Где они сейчас? Их забрала полиция?

— Полиция? Да они ничего брать не стали. Сняли здесь все, фотографий наделали и ушли. Главное-то — труп, так? Часы в другой комнате, там, где обычно ужинают, — объяснил Мамору.

— Прекрасно, туда мы и отправимся, — решил Тошайо.

За окном темнело. Он решил, что останется ночевать в доме, дождется полуночи и проследит, что происходит, когда раздается зловещий звон.

Часы, впрочем, совсем его не впечатлили. В отличие от некоторых масок и амулетов из библиотеки, они казались мертвыми. От них исходил самый обычный запах старого дерева, лака и полироли. Тошайо открыл дверцу, присмотрелся к металлу — ничего необычного. Стрелки были украшены серебряной гравировкой, а серебро духи не выносили. Впрочем, о духах Тошайо почти не думал. Если бы госпожу Акеми убил злой дух, его могущество должно было быть столь сильным, что окружающие люди пострадали бы тоже. Они бы почувствовал холод, необъяснимый ужас, многие упали бы в обморок, некоторые — тяжело заболели. Но никто не пожаловался на плохое здоровье, а точечные удары никогда не были сильной стороной злых духов. Так действовала другая нечисть, но забраться так высоко и действовать незаметно на глазах у десятков здоровых людей не смогли бы ни упыри, ни даже вампиры. Зомби попросту не пустили бы в дом, да и какому зомби придет в голову тащиться за едой в эдакие дали?

Речь шла об убийстве. Просто так от неясных причин люди не задыхаются. Вернее всего было точное заклинание, составленное таким образом, чтобы его действие активировал конкретный звук. Для этого заклинатель должен был хорошо помнить звук и прекрасно разбираться в чарах, в особенности — в проклятьях. Тошайо мог бы поставить на кицунэ, но они никогда не играли так грубо. Кицунэ скорее заставила бы госпожу Акеми прилюдно опозориться в нужный час, а сама исподтишка хихикала бы в свое удовольствие. Месть? Возможно, месть, но с мотивами разобраться можно будет позже, сначала Тошайо хотел исключить как можно больше существ из списка подозреваемых.

Разумеется, каппа и другие мелкие божки не стоили внимания. Жизнь певицы могла бы оказаться в их руках лишь в том случае, если бы госпожа Акеми наступила в их болотце, была совершенно одна, до смерти перепугана или уже проклята, то есть уязвима во всех смыслах. Вервольфы и другие меняющие облик нечистые существа не использовали чары по отношению к своим жертвам. Смерть, сама по себе, не была нужна им. Если бы вервольф захотел убить ее, она умерла бы в переулке или в коридоре своего дома, и полиция не сомневалась бы, кто это сделал: съеденное сердце и другие внутренние органы, звериные укусы и следы — не ошибется даже ребенок.