Не оглядывайся!

Бабушка ничего не говорила, но тоже наверняка про себя думала: что внуку хорошо бы заняться чем-нибудь полезным, например, вскопать маленький огород за домом, подмести двор и, может быть, прибраться в сарае. Так полагалось делать весной. Выбрасывать мусор после зимы. Цветочную грядку перед домом тоже надо бы прополоть – она пару раз выходила наружу и видела, как захирели тюльпаны под натиском одуванчиков и сорняков. Хальвор отрешенно кивал каждый раз, когда она заводила об этом речь, и продолжал заниматься своими делами. Что ж, подумала она, поднимаясь, должно быть это какие-то очень важные дела. После многочисленных попыток ей удалось наконец зашнуровать на себе одну кроссовку, и она прохромала наружу с клюкой под мышкой. Она нечасто бывала во дворе. Только иногда, в ясные дни, медленно доходила до магазина. Старуха крепко оперлась на палку и немного помедлила, склонив голову над запустением. Ей показалось, что оно охватило не только ее огород, но и все вокруг. Все дома и дворы показались ей какими-то облезлыми, серыми и запущенными. Может быть, у нее что-то с глазами? Или с головой? Или все вместе. Она проковыляла через двор и открыла дверь сарая. Внезапно поймала себя на мысли, что ей хочется заглянуть внутрь. Может быть, старая садовая мебель еще пригодится, в крайнем случае ее можно поставить перед домом. Это будет смотреться замечательно. Все соседи давным-давно выставили садовую мебель. Она нащупала выключатель и зажгла свет.

* * *

Астрид Йонас владела вязальным предприятием в западном районе Осло.

Она сидела перед вязальной машиной; из-под ее рук выходило что-то мягкое и пушистое, похожее на одеяльце для грудного ребенка. Он прошел по коридору и остановился за ее спиной; осторожно прокашлявшись, начал восхищаться работой, при этом на его лице застыло смущение.

– Я вяжу покрывало для детской коляски,- улыбнулась она. – Я иногда делаю такие вещи на заказ.

Он не сводил с нее удивленных глаз. Она явно была значительно старше бывшего мужа и при этом необычайно красива – эта красота на мгновение выбила у него почву из-под ног. Она была красива не той мягкой, сдержанной красотой, какой обладала Элисе,- ее красоту хотелось назвать яркой и одновременно темной. Он не мог оторвать глаз от ее рта. И неожиданно ощутил исходящий от нее запах, может быть потому, что она встала ему навстречу. От нее пахло ванилью.

– Конрад Сейер, – представился он. – Полиция.

– Я поняла. – Она улыбнулась ему. – Иногда меня удивляет, почему это видно издалека, даже если вы приходите в гражданском.

Он не покраснел, но подумал о том, что, возможно, его выдает походка или манера одеваться, приобретенная за годы в полиции; а, может быть, эта прекрасная вязальщица очень наблюдательна.

Она погасила лампу, при свете которой работала.

– Пойдемте в заднюю комнату. Там у меня маленький офис, там обедаю и все такое.

Она пошла впереди него по коридору. Ее походка была очень женственной.

– То, что случилось с Анни, так ужасно, я стараюсь не думать об этом. Мне стыдно, что я не пошла на похороны, но честно говоря, я просто испугалась. Я послала букет.

Она показала ему на свободный стул.

Он смотрел на нее, и постепенно им овладевало полузабытое чувство. Он оказался наедине с красивой женщиной – в комнате не было никого, за кого он мог бы спрятаться. Она улыбнулась ему, как будто та же мысль пришла и ей в голову. Но она не потеряла самообладания. Она-то привыкла к собственной красоте.

– Я хорошо знала Анни, – продолжала она. – Она часто бывала у нас, сидела с Эскилем. У нас был сын, – объяснила она, – он умер прошлой осенью. Его звали Эскиль.

– Я знаю.

– Вы наверняка говорили с Хеннингом. Мы, к сожалению, после этого потеряли с ней связь, она больше не приходила в гости. Бедняга, я так переживала за нее. Ей было всего четырнадцать.

Сейер кивнул; он перебирал пуговицы в кармане. Внезапно в маленьком офисе стало так жарко.

– У вас есть хоть какое-нибудь предположение о том, кто это сделал? – спросила она.

– Нет, – честно ответил он. – Пока мы только собираем информацию.

– Боюсь, я мало чем могу помочь. – Она опустила глаза. – Я хорошо знала ее, она была хорошей девочкой, более смышленой и доброй, чем обычно бывают девочки в ее возрасте. Не делала глупостей. Много тренировалась и прилежно занималась в школе. Она была красива. У нее был друг по имени Хальвор. Но они вроде бы расстались, так?

– Нет, – тихо ответил он.

Возникла пауза. Он сознательно затягивал ее.

– Что вы хотите узнать? – спросила она наконец.