Не оглядывайся!

Он ждал, когда же они выпустят кота из мешка; у него не было надежды, что кот не выпрыгнет.

— Вы живете здесь один?

— Недавно я развелся. Жена взяла с собой детей и съехала, так что теперь я один — и в общем, привык. У меня не так уж много свободного времени: работа, а потом тренировки. Я тренирую еще команду мальчиков, играю в «Old Boys». Полдня вхожу и выхожу из душа.

— Вы не поверили Анни, когда она сказала, что ей надоело, — а что вы сочли настоящей причиной?

— Никаких предположений. Ну, у нее есть мальчик, для общения с ним, конечно, нужно время. Впрочем, он не атлет, эдакий тонконогий ершик для трубки. Бледный и хилый, как лимонная косточка. Он несколько раз был на матчах, сидел как бревно на первом ряду и никогда ничего не понимал. Только водил головой за мячом, туда-сюда, туда-сюда. Когда они уходили, она даже не отдавала ему сумку. Он не подходил ей, нет, она была еще круче, чем выглядела.

— Она продолжала с ним встречаться.

— Неужели? Ну что ж, у каждого свой вкус.

Сейер опустил глаза и спросил себя: а у меня? Какой вкус у меня?

— Служебные обязанности требуют, чтобы я задал вам вопрос: где вы были в прошлый понедельник между одиннадцатью и двумя часами дня?

— В понедельник? Вы имеете в виду — в тот день… На работе, конечно.

— И это могут подтвердить в магазине стройматериалов?

— Иногда я езжу по делам. Доставляю двери заказчикам.

— Значит, вы были в разъездах? Один?

— Какое-то время я провел за рулем. Отвез два гардероба на виллу в Рёдтанге, там это в любом случае подтвердят.

— Когда вы были там?

— Между часом и двумя вроде бы.

— Точнее, Йенсволь.

— Ну, ближе к двум, видимо.

Сейер прикинул про себя.

— А где вы были до этого?

— Я сплю подолгу. Украл у работы полчаса в солярии. Иногда мне приходится работать сверхурочно, а надбавку за это я не получаю. Так что никаких угрызений совести я не испытываю. У шефа у самого есть привычка…

— Где вы были, Йенсволь?

— Я припозднился в тот день, — откашлялся он. — Мы в воскресенье были с приятелем в городе. Это, конечно, глупо — ездить в город в выходные, когда знаешь, что наутро вставать и так далее, но так уж вышло. Я вернулся домой около полвторого, кажется.

— С кем вы были?

— С приятелем. Его зовут Эрик Фритцнер.

— Фритцнер? Сосед Анни?

— Да.

Сейер окинул взглядом тренера: его волнистые волосы и загорелое лицо.

— Вы считали Анни привлекательной?

Йенсволь понял намек.

— Что вы имеете в виду?

— Просто ответьте, будьте так добры.

— Конечно. Вы наверняка видели ее фотографии.

— Видел, — подтвердил Сейер. — На нее не просто приятно было смотреть, она выглядела еще и очень взрослой для своего возраста. Взрослее, чем обычные девочки-подростки. Вы согласны?

— Да, все верно. Но меня больше интересовали ее вратарские навыки.

— Конечно, это вполне вероятно. А кроме этого? У вас были конфликты с девочками?

— Что за конфликты?

— Наверняка были, — сказал Сейер сдержанно, но утвердительно. — Разного рода.

— Конечно были. Девочки-подростки — довольно неуравновешенные существа. Но это обычное дело. Никто не хотел стоять вместо Анни в воротах, никто не хотел сидеть на скамейке запасных. Периоды нескончаемого хихиканья. Мальчики на трибунах.

— А как насчет Анни?

— В каком смысле?

— У вас когда-либо были конфликты с Анни?

Йенсволь сложил руки на груди и кивнул:

— Да, были. В тот день, когда она позвонила и сказала, что хочет уйти. Она услышала некоторое количество безрассудных слов, которых мне лучше было бы не произносить. Может, она приняла их за комплимент, кто знает. Она закончила разговор, положила трубку и вернула форму через день. Вот и все.

— И это был единственный раз, когда у вас возникло взаимное непонимание?

— Да, именно. Единственный раз.

Сейер посмотрел на него и кивнул Скарре. Беседа была окончена. Они подошли к двери, Йенсволь шел за ними, чуть ли не разочарованный.

— Давайте откровенно, — сказал он раздраженно, когда Сейер открывал дверь. — Почему вы делаете вид, что не читали мое дело? Вы считаете, что я идиот и не знаю, почему вы сюда пришли? Я же знаю, о чем вы думаете.

Сейер обернулся и посмотрел на тренера.

— А вы понимаете, что будет с моей командой, если эта история выйдет наружу здесь в городе? Целая команда развалится, как карточный домик, и годы работы пойдут коту под хвост! — Он поднимал голос с каждым словом. — А ведь собственная спортивная команда нужна этому городу! Половина жителей сидит в пивных и покупает наркоту. Это единственная альтернатива. Я просто хочу, чтобы вы знали, что произойдет, если то, что вы знаете, выйдет наружу. Кроме того, это было одиннадцать лет назад!

— Я ничего об этом не говорил, — тихо заметил Сейер. — А если вы немного понизите тон, мы, может быть, сможем сделать так, чтобы это не стало известно всем соседям.

Йенсволь замолчал и залился краской. Он молниеносно исчез в коридоре, и Скарре закрыл за ним дверь.

— Боже, — сказал он. — Волосатая и усатая ракета.

— Если бы народу было достаточно, — резко сказал Сейер, — я бы его опозорил.

— Зачем? — Скарре изумленно смотрел на шефа.

— Просто потому, что он мне отвратителен.

* * *