Не оставляй меня

– И с чего ты взяла, что предатель входит в ближайшее окружение Зевса? – растерялась я.

– Агрий сам хвастался этим, когда допрашивал меня. Говорил, это лишь вопрос времени, когда он узнает, где посох, потому что отец пригрел змею на груди.

Я сделала глубокий вдох:

– Это же могла быть уловка, не так ли?

– Мне так не кажется. Он был слишком уверен.

– Я подозревала Афродиту, – призналась я. – Но большинство богов в доме считают, что это Пандора. – Я перевела взгляд на Зевса, который не смотрел мне в глаза. Значит, он тоже. – Но они обе не мужчины и недостаточно к тебе близки, – продолжала рассуждать я. – Аполлона и Гермеса тоже можно исключить, верно? У них нет причин тебя предавать.

– Это правда лишь отчасти, – возразил Зевс. – Я убил сына Аполлона, Асклепия. Мы потом несколько веков не разговаривали. В конце концов помирились, однако кто знает, не страдает ли он до сих пор от той утраты.

– Аполлон тебе верен. В этом я не сомневаюсь. Он сделает все для тебя и своей семьи.

– Хотелось бы верить.

Он не доверял даже своему самому преданному сыну. Аполлон этого не заслужил. Хотя, если бы мой отец однажды убил моего ребенка… Боги просто мыслили не так, как люди. Они прощали самые невозможные вещи. Пора бы мне уже привыкнуть.

– Кто еще под подозрением?

Афина откусила печенье.

– Со всеми присутствующими у отца когда-то были конфликты. Даже на Борея он как-то рассердился, потому что тот отказался в лошадином обличье везти квадригу[8] Зевса.

Лучше не буду спрашивать, на что мог обижаться на отца Гермес.

Зевс запустил руку в волосы.

– С тех пор много воды утекло. За последнюю тысячу лет я прикладывал все усилия, чтобы достичь гармонии. Ты не можешь этого не признать.

– А я и признаю, – согласилась Афина. – Но только потому, что ты их простил, нельзя ожидать того же взамен.

– Так мы далеко не продвинемся, – подытожила я.

Оба одновременно кивнули.

– Значит, я просто оставлю посох у себя. – По лицу Зевса невозможно было не заметить, что все в нем противилось этому решению. – Ну, я пошла, – поспешно добавила я. – Нужно еще кое-что доделать к школе. – Потому что она явно отошла на задний план. Если так пойдет и дальше, то моя учеба в университете и стипендия улетят в дальние дали, а я навсегда останусь официанткой у Пьетро. – А вы тут еще раз все спокойно обсудите. У меня есть только одна просьба.

Они оба выжидающе посмотрели на меня.

– Думайте при этом не только о себе, но и о людях. Не важно, что мы натворили. Мы не заслуживаем того, чтобы нас уничтожила разъяренная богиня.

Смутившись, Зевс опустил взгляд на мыски своих ботинок, а Афина продолжила грызть печенье. Подозреваю, идея задуматься о человечестве им в головы до сих пор не приходила.

– Иначе я не буду вам помогать, – неожиданно даже для себя добавила я. Теперь уже можно не останавливаться. – И так спрячу посох, что вы никогда в жизни его не найдете.

Верховный бог резко вскинул голову. Я зашла слишком далеко.

– Посох станет видимым в момент твоей смерти, маленькая диафани, – выговорил он, с трудом контролируя собственный голос. – Не забывай об этом, когда пытаешься меня шантажировать.

– Отец! – одернула его Афина. – Угрозы нам не помогут.

Нельзя сейчас идти на попятную. И, несмотря на внутреннюю дрожь, я не опустила глаза, когда Зевс сверлил меня своим обжигающим взглядом.

– Это мое условие. Уничтожение человечества – неприемлемый вариант, равно как и идея оставить в живых только кучку людей. Мы не идеальны, но и вы тоже, – закончила я визгливым голосом. И возможно, только что подписала свой смертный приговор. – Может, посох и станет видимым, когда я умру, но я очень хорошо его спрятала. – Блеф, однако они этого не знали. И, если не учуют ложь, есть шанс, что они поверят, будто не отыщут его без моей помощи.

Пламя в глазах Зевса погасло, и он почти незаметно кивнул. Это что, означало «да»? Переспрашивать я не рискнула. Каким-то образом моя угроза сработала. Большего я требовать не могла. Поэтому развернулась, чтобы уйти.

– Тогда помни и о моем условии. Держись подальше от Прометея, – услышала я его слова. – Я не хочу, чтобы он оказался меж двух огней.

– Почему ты всегда просишь невозможного? – В голосе Афины звучало возмущение. – Сам ведь знаешь, что она не может.

Похоже, не сильно она верила в мое самообладание. Я уже взялась за ручку двери, а эти двое продолжали ссориться.

– Тогда пусть постарается получше. Я не хочу, чтобы с этим парнем что-нибудь случилось.

В ярости я распахнула дверь. Я тоже не хотела, чтобы с этим парнем что-нибудь случилось.

– Ради бога, будь осторожнее, – прокричала мне вслед Афина. – Поговорим завтра. Не натвори глупостей.

Не натворю. По крайней мере специально. Дом богов я покидала на ватных ногах и с колотящимся сердцем. Я выступила против Зевса. Ну почему у меня не получалось хоть раз держать рот закрытым?

XI. Записки Гермеса

– И ты правда не знаешь, где посох? – спросил я у сестры. Мы сидели рядом на качелях, которые висели на передней веранде.

Она покачала головой и ответила:

– К сожалению, нет.