Не от мира сего

Когда с этими отвлечениями разобрались, вновь возник вопрос: когда и какие ожидать пакости от «поганцев лукавых» (так выразился Лесоруб), и что предпринять для их благополучной (это уже термин Военрука) нейтрализации? Высказывались в большей степени Лесоруб и Военрук. Их риторика была в основном боевой, но без лихого куража. Видимо, некие сомнения витали в их головах, но, тем не менее, не находя какого-либо выхода, они предлагали бой! Даже пусть этот бой с потусторонней тьмой, когда толком не знаешь, как бороться, и совсем не уверен в успехе. Но ведь не бросишь же усадьбу с её налаженной спокойной жизнью, не предашь хозяйку, не оставишь без защиты людей, проживающих здесь, на поруганье всяким нехристям! Может и есть возможность убежать, спрятаться от Маридкиной своры, но вот от себя не скроешься, не пойдёшь против характера. И, кроме того — натура этих людей, воспитанная волей, независимая от всяких там посягательств, которая в знаменателе помогает восстать против малодушия и придаёт мужества.

Пока обменивались мнениями, в основном говорили коренные обитатели «Вотчины», отставной опер помалкивал. Он явно что-то обдумывал и, наконец, высказал следующее:

«Насколько могу судить, к нам эти упыри пожаловали не только из-за мести! Возможно, у них есть какой-то старый счёт к этому Кудеснику? Почему я так думаю? Телефон в руках Ирокеза взорвался не случайно! Только появился кадр с этим древним фалером (так его назвал Ирокез), произошёл взрыв! Телефон вдребезги, этому же нечестивцу только руки обожгло, обычному человеку было бы гораздо ущербней после такой диверсии! Хранит мрак своих слуг! Справедливости ради, замечу — мне повезло, на меня грешить не стали, а то бы я сейчас с вами не беседовал. Так вот, как бы это ни звучало неразумно, но узнали они друг друга! Фалер этот и Ирокез! Видимо, издревле у них вражда непримиримая, вплоть до истребления! Но война эта выше уровня понимания обычных людей, не в силах постичь нам ни причину, ни следствие».

Возникла тишина.

Немного погодя, Барыня задала ключевой вопрос, — допустим, ты прав, но нам-то что делать?

— Нам нужна помощь. Надо разыскать этого Кудесника, думаю, он как-то завязан с тем миром, где мы бессильны. Если хотите откровенно, я считаю, нам просто не справиться с нашествием лукавых, и этот пришелец ниоткуда, явно, будет полезен.

— С чего ты решил, что он будет нам помогать? — спросил Военрук.

— Я же уже говорил, по моим выкладкам, они — старинные враги, а это нам на руку! Надеюсь, поможет, если не делом, так хотя бы советом, надо только его разыскать и чем быстрей, тем лучше.

— Ну, хорошо! Согласен, логика в твоих рассуждениях присутствует, но как мы его найдём? — вновь поинтересовался Военрук, — да ещё, как ты говоришь, по-быстрому. Я вот лично не представляю, где искать этого Кудесника, он мог уйти куда угодно. Да и времени прошло немало…

При этом все члены почтенного собрания уставились на Бурбеллу.

— Ну что, подполковник, — с какой-то мягкой усталостью обратилась к нему Алёна свет Юрьевна, — из нас всех ты один профессиональный сыскарь, тебе и искать. Конечно, поиски эти оплачу отдельно, а вообще, благодарность за верную службу будет щедрой!

Лесоруб с Военруком знали об этом не понаслышке, они — проверенные помощники и верные друзья хозяйки, поэтому готовы были за неё порвать любого и без денег! А вот Бурбелла?!

Как ни крути, а он — человек новый, нанятый за деньги оказывать некоторые услуги Барыне, и поэтому неожиданно прозвучало для удивлённых слушателей следующее заявление, пусть небогатого, но гордого офицера в отставке: «Алёна Юрьевна, пожалуйста, не обижайте меня! Я не настолько корыстолюбив, чтобы променять хороших людей на деньги, предать своих недавних товарищей, с которыми мужественно встретили Маридкину шатию и сумели насыпать ей перцу под хвост! А за предыдущие поручения, выполненные мною, я уже получил достойное вознаграждение и вполне им доволен. Что касаемо Кудесника — его я найду! Постараюсь в самое ближайшее время и без всяких денег! Мне ужасно не хочется, чтобы всякая нечисть разрушала этот мирок и гнобила неповинных людей, которые годами спокойно трудились в Вотчине и зла никому не причиняли!».

Бурбелла свою речь закончил стоя, затем поклонился всем присутствующим и твёрдым шагом удалился, неслышно прикрыв за собой дверь.

— М-да, вот вам и грубый солдафон! Речь достойная мужчины, для которого дружба и честь — не пустой звук! — выразила несколько удивлённая хозяйка своё мнение также удивлённым Лесорубу и Военруку. Те охотно согласились с определением: «Нормальный мужик! Не зря пригласили! И очень хорошо, что он в нашей команде!».

Встреча