Не от мира сего (СИ)

Да я же поверил сначала, что это Арсений. Его манера, буквы, мысли. До самого конца верил, что это Попов. А потом вы прокололись. Не учли вы, что я-то знаю его очень хорошо. На могилах его мамы и Макса были эпитафии, которые заканчивались словами «Прощай». Попов проклял эти слова и никогда в жизни не говорил их, чтобы не делать себе больно. А он никогда мне зла не желал и уж точно бы так не написал. Никогда бы. Ну, точно же. Ну, так. Я надеюсь.” За своими рассуждениями Антон и не заметил, как оказался уже в своей камере. Чисто интуитивно сел на койку, а последние слова, сам того не замечая, пробубнил вслух, вызывая удивленные взгляды в свою сторону. Еще бы, он зашел сюда бледнее мрамора и рассуждал о никому непонятных вещах. Но сокамерники отчего-то не хотели его перебивать, только внимательно слушая.

Встряхнув головой, Антон поднял глаза на заключенных. Егор, тот что немой, тряс ладонью круговыми движениями, а другой рукой указывал в сторону Шастуна, вызывая новую волну мыслей, только теперь на тему того, что ему хотели сказать. Эд, засуетившись, начал материться и искать какой-нибудь клочок бумаги, а также ручку или карандаш. Зеленоглазый внимательно смотрел на Егора, пытаясь понять язык его вербального общения. Первое что пришло на ум – это тот факт, что мужчина хочет, чтобы он продолжал свой рассказ.

- Макар? – решил попробовать Антон, поднимая правую бровь выше, как бы выжидая ответа, на что ему были посланы многочисленные кивки и большой палец вверх. - Макар портит нам жизнь, он нас сюда засадил, но я даже не знаю точно за что, - оправдался светловолосый, искренне не понимая, к чему клонит Егор.

Наконец, Эдуард нашел где-то старый, с почти законченным грифелем карандаш, который явно нуждался в заточке, и клочок бумаги. Быстро перехватив нужные предметы, мужчина начал выводить буквы, стараясь написать как можно понятнее.

Заинтересовавшись, удивленный Шастун и Эд подошли к Егору. Один только Миша довольно принимал из специального отверстия в двери пакет со сладкой халвой, в которую ему всегда подкладывали наркоту.

Когда строчки легли на листок бумаги, Антон быстро схватил записку со стола и с нетерпением принялся читать послание.

«Поговори с Позовым, у него с Островскими давние терки, он поможет тебе. Макар с Островками недруги.»

Еще больше смутившись, Шастун посмотрел на Егора, который только умиротворенно кивнул в ответ и впервые за четыре года, что сидит здесь, открыл свой рот и указал на отсутствие языка.

Сморщившись, зеленоглазый поблагодарил мужчину за какую-никакую помощь и обратился к Эдуарду с самым интересующем его вопросом на данный момент – где при тюрьме больница?

Следующие десять минут Антон слушал огромный монолог от своего содетдомовца и узнал много полезной информации. Например, что больница при тюрьме всего одна, а также точный адрес.

Зеленоглазый запустил руки в волосы, дергая кончики, и шумно выдохнул, садясь на кровать.

Если сейчас он точно не узнает, что с Арсом, то ему просто захочется вскрыться и уйти с лица Земли.

Но Макар не знал, из какого он сделан теста и на что способен ради своей цели, за это спасибо Арсению, ведь именно он держал все в секрете.

Настало время валить отсюда.

***

- Ты плохой злодей! - закричал кто-то и ударил несостоявшегося убийцу костылем.

Попов ошарашено посмотрел в сторону своего спасителя, и какого было его удивление, когда он увидел рядом разозленную Оленьку, стоящую на двух костылях. Растерявшись,

Владимир отпрянул от Арсения, ведь из-за крика девчушки был разбужен медперсонал, который, по всей видимости, послал разобраться в криках охранника, о чем говорили тяжелые быстрые шаги, доносящиеся из коридора.

Сматернувшись, Влад отбросил нож в сторону и выбежал из палаты, слишком стремительно, как последний трус. Догнал ли его охранник, или этот прохвост смылся – сейчас для брюнета не так уж и важно. Он просто неверящим взглядом смотрел на Олю, которой было очень сложно опираться на костыли, но она все равно улыбалась мужчине, чувствуя несомненную гордость. Арсений осторожно похлопал ладонью по кровати, приглашая девочку присесть. Та сразу же приняла это предложение и заняла место рядом с Поповым.

- Ты как себя чувствуешь? – Оленька ручкой приобняла голубоглазого и гладила его по спине, своеобразно успокаивая.

Арсений повернулся к этой маленькой девчушке. Вы не поверите, какую благодарность брюнет сейчас испытывал в ее адрес, и даже не за то, что он сейчас жив, а за то, что она помогла ему осознать, для кого он живет.

- А ты знаешь, - Попов включил необычный тон для своего голоса, который заставил девочку рассмеяться, - у меня же есть радость для сердечка.

- Я знала, что есть, это до вас, взрослых, все долго доходит, - с видом всезнайки ответила Оля, которой показалось, что именно она сейчас сморит на Сеню сверху вниз. - Может, вы слишком длинные?