Не открывать! Голодная!

Немо не смог сдержать улыбку. Хоть один человек не теряет оптимизма! Впрочем, чему тут удивляться – странные погодные феномены в Нудинге дарят метеорологу высокие рейтинги.

– А ведь ещё… – Хубси посмотрел на свои часы, – …нет даже 14 часов! Самое время представить вам виды спорта, которыми можно заниматься в темноте.

Немо с Одой подошли чуточку ближе. Идея передачи была простой и гениальной: для любой погоды Хубси находил подходящий вид спорта.

– Сквош, бадминтон, зумба, йога и пилатес, – перечислял он. – Разумеется, когда на улице темно, можно также заниматься и любым видом спорта в спортзалах. Это ведь ясно как день! – Метеоролог блеснул белыми зубами. – Но есть ещё один вид спорта, которым занимаются именно в темноте. – Хубси Хуберт со значением посмотрел куда-то в сторону.

Звукооператор торопливо сунул пушистый микрофон мужчине, который появился из темноты.

– Доктор Пуля? – удивилась Ода. – Что он тут делает?

– Не знаю! – пожал плечами Немо. – Насколько мне известно, сверление зубов – никакой не вид спорта.

– Вы поделитесь с нами вашей спортивной страстью, доктор Пуля? – Хубси Хуберт сунул под нос зубному врачу свой собственный микрофон.

– Я страстный охотник!

Ах да! Немо вспомнил. Вся приёмная доктора Пули была украшена рогами. Эти трофеи всегда производили на него странное впечатление. А вот Фред старался ездить к зубному врачу в Дикштейн, потому что он не переносил взгляд могучего оленя, чья голова висела напротив зубоврачебного кресла. Зверь глядел стеклянными глазами на пациента, пока доктор Пуля удалял зубной камень.

– Неужели охота – тоже спорт?! – возмутилась Ода.

Словно услышав её возражение, Хубси Хуберт спросил:

– Но, положив руку на сердце, господин Пуля, скажите, можно ли вообще охоту считать спортом? – Хубси вопросительно поднял левую бровь.

– Ну да, – пробормотал доктор Пуля, – когда-то охота, конечно, служила для добывания пищи. Сегодня мы охотимся прежде всего для того, чтобы защитить лес. Просто там слишком много дичи. Но охота всегда была связана с хорошей физической формой и честными правилами игры – двумя основными условиями спорта.

– С хорошей физической формой? – засмеялся Хубси. – Разве вы обычно не сидите часами на одном месте и не глядите в ночь?

– Вовсе нет! – возразил зубной врач. – Если я застрелю зверя, я сам несу его из леса. Взрослый олень весит ни много ни мало двести килограммов. Вы когда-нибудь пробовали тащить такую тушу?

– Каждый день по три раза, – пошутил Хубси и оскалил зубы. Над площадью загремел его заразительный смех. – Шутки в сторону. Но скажите мне вот что: почему вы охотитесь ночью?

– Очень просто: большинство лесных зверей ведут ночной образ жизни, – объяснил охотник. – Между прочим, сейчас я вижу для нас ещё одну опасность.

– Опасность? – переспросил Хубси.

Зубной врач кивнул:

– Вполне возможно, что в темноте звери заблудятся и придут из леса в город. Лисы, косули, кабаны… Я охотник, у меня есть ружьё. Но без оружия мне не хотелось бы повстречаться со взрослым кабаном.

За спиной Немо кто-то презрительно хрюкнул.

Мальчик повернулся и подождал, пока глаза привыкнут к темноте.

И застыл.

В десяти метрах от него из тёмной улочки сверкали два узко посаженных глаза. Немо различил влажную морду, похожую на электрическую розетку. Слева и справа торчали два белых клыка.

Немо не понимал, то ли это заблудившийся лесной зверь, то ли игрушка из посылки, которую они разыскивают. Ясно было только одно – это был вовсе не золотистый хомячок!

Глава 8. Нападение и свинский галоп

Неподвижно, как две статуи, Ода и Немо стояли на краю Рыночной площади и глядели на щетинистого зверя.

Кабан тоже замер и не пошевелился ни на миллиметр. Если бы он время от времени не хрюкал, его можно было бы принять за чучело.

– Эй! Вы чего застыли? – Немо вздрогнул, услышав голос Фреда. Друг подошёл к ним, держа руки в карманах.

Медленно-премедленно Немо поднял руку и показал на тёмную улочку. Фред вгляделся в темноту и тоже остолбенел.

– Позови доктора Пулю! – прошептал Немо.

– Ты совсем спятил?! – зашипела на него Ода. – Вдруг это та самая игрушка, которую мы ищем?

Немо задумался. Ода права. Если кабан – украденная и ожившая игрушка, а доктор Пуля его застрелит, то они уже не смогут вернуть этого «плюшевого милашку» его хозяину. И в Нудинге больше никогда не станет светло.

– Но как мы это выясним? – спросил он.

– Есть только один способ, – сказала Ода.

– Какой? – проскулил Фред, ни на секунду не отрывая глаз от кабана.

– До сих пор каждая игрушка с нами разговаривала, – ответила Ода.

– Не хочешь ли ты сказать, что мы…

– Мы должны! Попытаемся с ним поговорить и тогда сразу поймём, обычный это кабан или ожившая игрушка.

– И кто это сделает? – прошептал Фред. – Точно не я. Мне даже в голову не приходит, о чём можно говорить с кабаном.

– А ты думаешь, я знаю? – нахмурилась Ода. – До сих пор мне не приходилось разговаривать со свиньями.

– Поговори с ним про жёлуди, – предложил Фред. – Свиньи и дикие кабаны любят их есть.