Не отпускай меня

Обоняние. Я полюбила его запах с того момента, когда он набросил мне на плечи пиджак. Сейчас он пропитал и меня. Это ярко-сладкий аромат апельсинового тиктака и вторящий ему легкий цитрусовый одеколон. Но все это на втором плане. А на первом — его собственный аромат: запах солнца и ванильного капучино. Запах счастья.

Вкус. Вкус его губ. Если бы я была писателем, я бы нашла красивые слова, чтоб его описать. Я художник. На моей совести только линии и объемы, которые язык и пальцы знают наизусть.

Осязание. Это сейчас главное. Его теплая кожа прижимается к моей, холодной и влажной. Руки блуждают по телу, познавая каждый его миллиметр. Я и сама от Руслана не отстаю, повторяя пальцами каждый его изгиб, словно снимая слепок для будущей скульптуры. Зря я раньше так мало внимания уделяла тактильности. Познавать его на ощупь и позволять ему делать то же самое — это самое волнующее и увлекательное, что со мной происходило.

Руки — это еще не всё. Губы Руслана тоже изучают мое тело. Все более активно. Дорожка из поцелуев такая длинная: она тянется от самых губ, захватывает шею, грудь, скользит по животу и спускается так низко, что я сгребаю пальцами простыню, лишь бы не зарыдать от удовольствия и смущения. Все, что он делает с моим телом, ново, немного неприлично и очень приятно. Я отдаюсь его рукам и губам полностью. Меня уже нет. И его нет. Есть мы. Единое целое. Одна душа, одно сердце.

* * *

Всего-то двадцать пятый этаж, а кажется, что я на небесах. Никогда еще не оказывалась в эпицентре такого красивого рассвета. Он розово-оранжевый с прожилками лазури. Руслан целует меня в плечо и покрепче прижимает к себе. Так идеально даже в фильмах не бывает.

Как я могла подумать, что между нами что-то было? Сейчас мне даже не нужно прислушиваться к себе. Я другая. Физически и морально. Я меняю положение тела, чтоб прижаться к нему так плотно, как только можно, и чувствую легкую боль внизу живота. Боль, оказывается, тоже может быть с приятным послевкусием.

На прикроватной тумбочке стоит коробочка с шоколадными конфетами. Тянусь за конфеткой, но Руслан меня останавливает.

— Нара, они с виски. Не будет как тогда?

— Как тогда? — переспрашиваю я, не понимая, к чему он это сказал.

— Да, когда ты мелкая пыталась взять песочницу на абордаж, — усмехается он.

— Откуда ты знаешь эту историю? — настораживаюсь я.

— Ты сама рассказала. — Хмурит брови и старается не встречаться со мной взглядом.

— Нет, не рассказывала.

— Значит, твоя мама рассказала, — пожимает плечами.

Я запретила маме рассказывать эту историю. Надя тоже ее не знает, ведь если бы я ей рассказала, подколок было бы не сосчитать. Но есть один человек, который все же слышал её недавно. А точнее, читал. Догадка впивается в сердце кинжалом. Неужели честный, искренний Руслан способен на такую подлость? Да и Девятый резко со мной попрощался сразу после нашего примирения. Пропал, потому что больше не нужно было за мной шпионить и выуживать самое сокровенное под прикрытием чужой личины.

Девятый. Девятый столик. Вот и пала твоя маскировка.

— Руслан, это ты писал мне в ВК?

— У меня даже аккаунта там нет. — Знаю я этот слишком беззаботный тон. Включается каждый раз, когда нужно скрыть настоящие эмоции.

— Я прошу тебя, только не ври мне сейчас. Не порти всё.

Я оборачиваю вокруг себя простыню и спускаю ноги с кровати, повернувшись к нему спиной.

— Это действительно был я. — Кладет руку мне на плечо, и я еле удерживаюсь, чтоб ее не скинуть.

Опять эти эмоциональные качели. В моем раю только что похолодало и выпал снег.

— Тебе нужен был друг, а наше знакомство как-то не задалось…

— И ты даже не планировал мне об этом рассказать?

— Зачем? Это такая мелочь, а ты опять драматизируешь, — говорит Руслан-прагматик.

— Для меня не мелочь! — выкрикиваю я и тянусь к одежде, которая валяется на полу.

— Что ты делаешь, Нара? — хватает меня за запястье.

— Я хочу побыть одна!

— Не отпущу я тебя!

— Руслан, ты выпытывал из меня сокровенное. Это подло.

— Нара, прости. Мне просто так хотелось к тебе приблизиться. Ты мне так нужна была. Ты как-то сказала, что я идеальный. А я не такой. Я много лет провел в очень нестабильных и калечащих отношениях. Да, я оступился, вел себя с тобой неправильно. Но ведь, если любишь, прощаешь, не так ли?

Я вижу перед собой совсем другого Руслана. Надломленного, и совсем не такого сильного и идеального, каким он всегда казался. Мне вдруг становится до боли стыдно за свое глупое детское поведение, которое ранит его еще сильнее. Упиваясь надуманными проблемами, я не хотела замечать, как ему порой бывало плохо и тяжело. Как он все это время страховал меня, утирал сопли, боролся с Кристиной, заботился о маме, Вадиме и их будущих детях. А я избалованный ребенок, который только пользовался им.

— Руслан, прости меня.

Обнимаю его плечи, чувствуя, как они мелко вздрагивают в моих руках. Это неправильно, что только он для меня и стена, и громоотвод, и мама, и папа, и брат, и друг, и нянька. Я тоже должна о Руслане позаботиться. Пора взрослеть и становиться женщиной не только физически, но и морально.