Не отпускай

Есть кучка старых домов на три семьи, они расположены между салоном «Форд» и «Спортивными товарами Дика» неподалеку от центра. Маура и ее мать поселились здесь летом перед началом последнего года обучения. Они сдавали в субаренду две комнаты вьетнамцам, после того как отец Мауры обчистил дом и сбежал. Мать Мауры работала на неполную ставку в нескольких местах и слишком много пила.

Семья Хэнсон живет на первом этаже покрытого пятнами ржавчины кирпичного дома. Деревянные ступеньки крыльца скрипят под моими ногами. Я нажимаю кнопку звонка, и ко мне выходит крупный человек в рабочем комбинезоне. На правом грудном кармане трафаретом выведено имя «Джо». Джо явно не рад моему появлению.

– Вы кто? – спрашивает он.

Я показываю ему значок. За спиной Джо появляется женщина – я предполагаю, что это Сюзанна Хэнсон. Когда она видит мой значок, ее глаза широко раскрываются – возможно, в родительской тревоге.

Я сразу же успокаиваю их:

– Все в порядке.

Джо продолжает смотреть на меня подозрительным взглядом. Он встает перед женой, прищуривается:

– Что вам надо?

Я убираю значок.

– Некоторые озабоченные граждане подавали жалобы на человека по имени Хэнк Страуд. Вот я и ищу таких людей.

– Ну, видишь, Джо? – говорит женщина – Сюзанна, как я предполагаю. Она обходит мужа и распахивает дверь. – Прошу вас!

Мы проходим через переднюю в кухню. Сюзанна предлагает мне присесть за стол. Я сажусь. На полу пластик. Стол круглый, столешница из ДСП. Стул струганый, простой. Над дверью часы, у которых вместо цифр красные игральные кости. Надпись наверху гласит: «Сказочный Лас-Вегас». На столе крошки. Сюзанна сметает их в ладонь, потом выкидывает в раковину и пускает воду.

– Вы знаете, кто такой Хэнк Страуд? – Я демонстративно достаю блокнот и авторучку.

Сюзанна садится напротив меня. Джо стоит над ней, положив руку ей на плечо; он все еще смотрит на меня так, словно я пришел украсть что-нибудь или переспать с его женой.

– Это отвратительный извращенец, который ошивается у школы, – отвечает она.

– Вы, вероятно, не раз его видели? – спрашиваю я.

– Почти каждый день. Он пожирает глазами всех девочек, включая и мою Марию. А ей всего четырнадцать!

Я киваю, изображая дружескую улыбку:

– Вы лично это видели?

– Да, конечно. Это ужасно! И кстати, полиции давно пора им заняться. Ты работаешь день и ночь, чтобы наскрести денег и переехать в такой прекрасный городок, как Вестбридж. Я имею в виду – тут рассчитываешь, что твои дети будут в безопасности, верно?

– Безусловно, – подтверждаю я.

– А что получается? Какой-то бомжара… Так можно говорить – «бомжара»?

Я улыбаюсь и развожу руками:

– Почему нет?

– Хорошо. Бомжара. Он ошивается вокруг наших детей. Переезжаешь в такой город, а тебе каждый день приходится видеть этого пидора… Вот кто он! Но я знаю, вам нельзя использовать это слово… И этот пидор каждый день крутится вокруг твоих детей. Это как гигантский, жуткий сорняк в прекрасном саду!

– Нужно сорняк выполоть.

– Именно!

Я для вида делаю несколько записей.

– Вы были свидетелем, что мистер Страуд делал что-то большее, чем пожирал глазами детей?

Сюзанна открывает рот, но теперь я вижу, как пальцы мужа на ее плече чуть сжимаются: «Помолчи». Я поднимаю взгляд на Джо. Он смотрит на меня. Он понимает, почему я здесь. Я понимаю, что он понимает, и он понимает, что я понимаю.

Короче: игра закончена. Или только начинается.

– Это вы разместили видео с Хэнком Страудом, миссис Хэнсон?

Ее глаза загораются. Она стряхивает руку Джо со своего плеча.

– Вы этого не знаете!

– Нет-нет, знаю, – говорю я. – Мы уже сделали анализ голоса. Мы также проследили ай-пи-адрес, откуда вывесили ролик. – Я делаю секундную паузу, чтобы она осознала мои слова. – Все эти данные указывают на вас, миссис Хэнсон, – вы сняли и разместили это видео.

Это, конечно, ложь. Ни анализа голоса не проводилось, ни следов в Интернете мы не искали.

– Ну а если и она? – восклицает Джо. – Я не говорю, что это она или не она, я просто спрашиваю: а если и она, разве против этого есть какой-то закон?

– Мне это все равно, – отвечаю я. – Я здесь только для того, чтобы выяснить, что случилось, только и всего. – Я смотрю ей в глаза.

Секунду-другую Сюзанна сидит, уставившись в столешницу, потом переводит взгляд на меня.

– Вы сняли Хэнка, – продолжаю я. – Если вы будете и дальше отрицать это, то лишь разозлите меня. Так что скажите мне, что́ вы видели.

– Он… он стащил с себя штаны, – бормочет она.

– Когда?

– Вы имеете в виду – какого числа?

– Для начала – конечно.

– Это было месяца два назад.

– До начала занятий, после – когда?

– До начала. Я его в это время и вижу. Я высаживаю дочку в семь сорок пять. Потом стою и смотрю, пока она не войдет, потому что… ну а как иначе? Ты высаживаешь свою четырнадцатилетнюю дочку у этой прекрасной школы, а тут бродит псих-извращенец. Я не понимаю: почему полиция ничего не делает?

– Расскажите мне точно, что случилось.

– Я вам сказала. Он спустил с себя штаны.

– Ваша дочь проходила мимо, а он спустил с себя штаны.

– Да.

– На вашем видео он в штанах.

– Он их уже поднял.

– Понятно. Значит, он спустил штаны, а потом поднял.