Не отпускаю (СИ)

— Нет, трезвый он был, но как не живой совсем, я, поэтому этот разговор и затеяла. Плохо ему… — мама ещё что-то говорит, про то, что справится с детьми, о том, чтобы я ей молока оставила и о том, что у меня есть четыре часа, а я уже слышу ее отдаленно. Кажется, половина сердца, отданная Вадиму, начала оживать, и она плачет. Рыдает по мужу и его любви, бьется сильно, стремясь к мужчине без которого погибает, и меня поторапливает, гонит из дома к тому, который до последнего не отпускал меня. К черту все, гордость, обиды, боль. Кому это все нужно без любви?! Быстро иду в гардероб, хватаю первое попавшееся платье. А потом отшвыриваю его в сторону. Что он там говорил ему нужно, когда все плохо и нужно выпустить пар? Да! Как сказала мама, нужно дать мужу сначала то, чего он хочет, а потом что-то требовать. Я и сама хочу, безумно его хочу. Врач ещё две недели назад разрешил мне секс, только я злорадно посмеялась над его словами. Раздеваюсь, открываю шкаф с бельем. Достаю бордовый кружевной комплект, который надевала один раз. Маленькие трусики еще как-то налезают на мои раздавшиеся бедра. А вот полупрозрачный бюстгальтер совершенно не вмещает налившуюся, полную молока грудь. Черт, нервничаю, снимаю с себя маленький бюстгальтер, осматривая свое тело в зеркало, понимая, что запустила себя после родов. Еще и этот шрам все портит. Хотя, Вадим вчера его зацеловывал. Наверное, неважно в каком я белье. Голодному, злому мужику не тряпки нужны. Вновь поднимаю простое, летнее, белое платье, в которое умещается моя грудь. С открытой спиной и широкими завязками на шее. Надеваю его, достаю белые босоножки на каблуках и выхожу в комнату к туалетному столику. К черту макияж, не до него мне сейчас, наношу на губы немного розового блеска, собираю волосы в высокий хвост, выпуская несколько игривых прядей, наношу духи, скептически осматривая свой летний вид.

— Так, пока ты нормально не позавтракаешь, мы тебя никуда не отпустим, дорогуша, — усмехается мама, осматривая мой наряд. Хмурюсь, но мама уже строго сводит брови.

— Давай, давай и молока нам оставь, твой молокоотсос в белом шкафчике. — Бегу вниз на кухню, сцеживаю много молока, благо из-за волнения оно не пропало. Ставлю его в холодильник, закидывая в рот блинчики, быстро запивая все чаем со сливками. Выхожу в гостиную, целую дочку на руках у матери и мчусь в прихожую, на ходу надевая босоножки.

— Я постараюсь недолго! — кричу маме.

— Четыре часа в вашем распоряжении, — отзывается мама. Подхожу к охране и прошу отвезти меня к Вадиму, поскольку он запретил куда-либо ездить без сопровождения. Парень хмурится, говоря, что никаких указаний по этому поводу не поступало, начиная меня раздражать. Понимаю, что это все ради нашей безопасности, но сейчас мне срочно нужно к мужу.

— Позвоните Савелию! — постоянно удерживаю подол платья, которое колышет ветер.

— Мне нужно к Вадиму, — сразу сообщаю начальнику охраны. — Но звонить ему не нужно, это сюрприз. Все что я прошу, это просто отвезти меня к мужу! — мужчина усмехается и просит меня передать трубку парню, который долго слушает начальника охраны, а потом открывает мне двери машины, помогает сесть и быстро везет меня к Вадику.

Всю дорогу я не нахожу себе места, постоянно подгоняя парня, мне кажется, что еще несколько минут, и я передумаю, мои хаотичные мысли просто сожрут меня. Когда мы наконец доезжаем до здания компании, меня накрывает неимоверным волнением. А что если его здесь нет, он на объекте или на какой-нибудь встрече? Что я тогда буду делать? И тут же одергиваю себя — тогда бы Савелий сказал мне, что Вадика нет на рабочем месте. Охранник провожает меня до приемной Вадима, открывая для меня двери.

— Спасибо, дальше я сама, — отсылаю парня, а сама платье комкаю, чувствуя, как меня в дрожь бросает от непонятного волнения, ещё немного и я сбегу. Вернусь назад домой. Нет. Глубоко вдыхаю, буквально заставляя себя войти в приемную. К черту все сомнения. Плевать на прошлое. Пусть все горит огнем. Мы начнем все заново. Мама права, никому не станет легче, не смогу я без него. Решительно прохожу внутрь, замечая, что в приемной никого нет, место секретаря пустует, словно девушка отошла. Вот и хорошо. Подхожу к двери его кабинета, хватаюсь за ручку, чувствуя, как тело оживает, словно пробуждаясь после спячки, начиная гореть огнем. Не дам сказать ему и слова. Сама накинусь на него, пока не наслажусь каждой клеточкой его тела, позволю делать со мной, что хочет. Пусть рвет меня на части, как и обещал когда-то. Все разговоры потом. Открываю двери, чувствуя, как сердце сжимается и замирает на мгновение, а потом начинает хаотично стучать, словно при первой встрече. Прохожу в кабинет и застываю на месте, ощущая себя полной дурой. Идиоткой, которая поверила ему! Вновь поверила! Какая же я, наверное, жалкая и ничтожная сейчас.