Не первая Вера

Марат схватил меня за горло и повалил на ковер. Я схватила его руки и попыталась оттащить от своего горла, но у него была железная хватка. Секунды казались вечностью. Когда я поняла, что сейчас потеряю сознание, он внезапно ослаб и всей массой рухнул на меня сверху. Я, с трудом дыша, выкарабкалась. Отползла на пару метров, закашлялась.

Через несколько минут сознание прояснилось. Марат лежал на животе. Грудная клетка не поднималась. «Я его убила!», – подумала я, но тут же вспомнила, что Алла Семёновна обещала состояние, как у мертвого. С другой стороны, снотворное с алкоголем могли дать и более сильный эффект.

Я хотела оттащить Марата за стол, чтобы его не было видно, если кто-то вдруг решит заглянуть, но он оказался слишком тяжелым. Пришлось оставить всё, как есть. Понимая, что если остаться в его кабинете, меня рано или поздно обнаружат, я решила спрятаться где-нибудь.

Тут мне попались на глаза «ключи», которые так и лежали на столе. Я, недолго думая, один за другим одела их на свою руку. Подойдя к бездыханному телу Марата, вытащила его руку и стянула его браслет с гранитом. «Всё! Теперь я – единственный «хранитель ключей», – не без иронии подумала я. Осторожно выглянув в коридор, начала красться вдоль стены. Я прошла около двадцати метров, когда впереди, где-то на лестнице послышались голоса: кто-то поднимался. У меня оставались секунды. Возвращаться обратно было далеко. Глубоко вздохнув, я нырнула в ближайшую дверь, которая, к моему счастью, оказалась не заперта.

Глава 30

Кабинет, в который я попала, отличался роскошью обстановки: вокруг огромного стола для переговоров стояли массивные кресла с резными подлокотниками, обитые бархатом; от полировки поверхностей отражался свет хрустальных бра по периметру; на постаментах из разноцветного мрамора – дорогие вазы с цветочным орнаментом; на стенах – портреты каких-то важных военных. «Это переговорная», – догадалась я и порадовалась, что в данный момент она пустует. В коридоре голоса «прошли мимо» и затихли.

На руке в ряд красовались четыре гранитных шестиугольника – «часы без стрелок». Мне нужно было проверить их в работе. Я по очереди снимала каждый, водила кругами около себя, подбрасывала, махала, но всё было без толку. «Они должны быть с моей кровью», – я решительно стала искать, чем порезать палец. На столе в малахитовом канцелярском наборе нашла нож для разрезания бумаги. Полоснув по пальцу, на каждый «ключ» намазала свою кровь. Повторила манипуляции по возможному открытию портала. Эффекта не было. Я постояла в нерешительности. Cognito alium mundum…

Слова, нужны слова! Марат там, на Набережной, проводил рукой, на которой был гранит, словно протирал стекло. Я тогда ещё приняла его за обезумевшего фокусника. Я встала с первым гранитом, провела рукой в воздухе, говоря слова: «Cognito alium mundum!», как героиня саги про волшебников. Но ничего не изменилось. Один за другим я пробовала все «ключи». Они не работали. В отчаянье я села на ковёр.

Может быть, гранит можно превратить в «ключ», зарядив своей кровью, своей энергией, только однажды? Вот почему хранители ключей обладали такой неограниченной властью: они могли не только открыть портал в наш мир, но и принести столько гранитов, сколько необходимо, и уже тут раздать их «верным» людям, чтобы они «активировали» их, превратив в личные ключи.

Я с ужасом поняла, что очень скоро Марата обнаружат, начнутся мои поиски. А когда меня обнаружат со всеми похищенными «ключами», хоть и не работающими, умереть быстрой смертью мне не дадут. Тут меня осенило: «Все ключи у меня! Марат говорил, что другие хранители мертвы. Если снотворное не усыпило его, а убило, то всё! Шансов попасть у Алькальда и его орды энергетических монстров в наш мир нет! По крайней мере, если я погибну здесь, другие не попадут в это отвратительное место!». Конечно, возможно, что Марат очнется ото сна, как ни в чём ни бывало, и что где-то есть ещё тайный запас гранитов для изготовления новых «ключей», но мне выяснять это было некогда. Нужно было придумать, как выбраться из резиденции.

Вдруг у двери послышались шаги. Я замерла. Дверь слегка приотворилась: кто-то намеревался войти, но задержался, разговаривая с охранниками в коридоре. Я схватила граниты, раскиданные по полу вокруг, торопливо распихала их по карманам джинсов, и юркнула за тяжелую портьеру. Кто-то вошел в кабинет. Через штору было ничего не видно, кроме силуэта, который постоял у одного из портретов, потом двинулся к столу.