Не плачь, Джульетта! [Феллини]

Феллини, — Как правило — самый скучный. Запомни и запиши, что б уж больше не задавать глупых вопросов: то, что мы называем жестокой реальностью — не что иное, как обманный маневр, убогие декорации, за которыми прячется Жизнь. (Переводит дух) Настоящая жизнь — это праздник, ярмарочный балаган с фейерверками, ряжеными, феями, небылицами и сладко–безумной музыкой. Но на ее праздник попадают только достойные и посвященные.

Журналист: — Уж вам–то, маэстро удалось прорваться на праздник. К чертям убогие декорации правды! Да здравствуют небылицы! Снимаю шляпу перед достойным и посвященным. Но вот в чем загвоздка… Ваша супруга, синьора Мазина…

Монхиня (приносит Феллини телефон): — Доброе утро, дотторе. С вами хочет поговорить синьора Мазина.

(Высвечивается другая кровать на противоположном краю авансцены. Надпись:«Римский госпиталь». Джульетта в больничном халатике сидит в палате и говорит по телефону.)

Джульетта: — Привет, милый! Я у кузины Ирен. С утра пораньше примеряем шляпки… Что бы не впадать в пессимизм. Столько волнений… Я беспокоюсь о тебе…А тут еще такое… Ирэн, бедолага, сильно подвернула ногу и весь ужас в том, что некому прогуливать Шани. Да, спаниеля. Милый песик, он скулит, словно чувствует, как больно его хозяйке.

Феллини: — Собаки умеют чувствовать чужую боль.

Джульетта: — Они умеют чувствовать… Даже чужую. А бывает, что организм общий, а боль чужая? Извини, извини, это я так… Ирен передает тебе пламенные поцелуи и просит прощенья, что задерживает меня в Риме. Послушай, милый… у меня пока никак не получается приехать. Прости и не капризничай. Примчусь через пару дней, договорились?

Феллини: — Пфф… Ладно, потерплю еще денек. Один день, Джульетта. Ты же знаешь…

Джульетта: — Знаю, дорогой.

Феллини: — Я не могу даже умереть без тебя. А уж выздороветь… подавно.

Джульетта: — Мы сделаем это вместе. Чао, милый. (опускает спешено трубку, увидав появившуюся медсестру)

Медсестра: — Простите за беспокойство, синьора Мазина. Пришли данные вашего обследования. Я передала их профессору Гарнери. Он непременно должен поговорить с вами, просил подождать, пока завершится операция. Вы можете пока посмотреть телевизор. (передает ей пульт)

Джульетта, (испуганно отдергивает руку): — Нет, нет! У меня от него голова идет кругом…

Медсестра: — Тогда вам лучше поспать. Жмите эту кнопку, если что–то понадобится. Я рядом. (уходит)

Джульетта. (одна) — Голова кружится …(ложится) Старая курица. И вот что интересно: у старых куриц и молодых она кружится по–разному. Господи, тогда меня будто на карусели вертело, обдувая ветром щенячьей радости… Ровно 50 лет назад…

Далее идет перекрестное воспоминание Джульетты и Федерико о знакомстве и начале совместной жизни. Они говорят со своих постелей из разных углов сцены. На сцене молодые актеры изображают описываемые действия.

Феллини (в постели): — Странно это вышло тогда…пол века назад. Мне шел двадцать второй год и я уже несколько лет жил в Риме — подрабатывал рисунками в журнале, писал скетчи для детского радио, сочинял сценарий. «Моральдо в городе» — историю о продувном провинциале, он делал карьеру в Риме через постели богатых женщин. По радио мои сценки прямо в эфир читал очаровательный женский голосок. Некая молодая, но уже достаточно известная актриса.