Не по этапу

На Варшавском вокзале — толпа дачников с рюкзаками и тележками штурмует лужскую электричку. Вагоны набиты по самое не могу, но пролезть в тамбур и как-то устроиться мне вполне по силам. Главное, не обращать внимания на острые локти сердитой соседки. И дышать, пока есть чем. И утирать обильный пот, досадуя, ну чего ради я выпил это треклятое пиво? И почему сосед по перрону, с изумлением наблюдавший мои неуклюжие эксерсизы с упрямой посудиной, обхохотался, но так и не подсказал, козлина, что надо просто поддеть ноготком колечко и вскрыть отдушину, из которой пряным выхлопом брызнет белая пена.

Но я и сам справился, пусть и облился холодным напитком, которого осталось для утоления жажды всего-то на пару добрых глотков…

Так в вагонной тесноте, почти в обнимку с незнакомкой и, стараясь не наплодить нечаянного потомства, ждал отправления поезда.

Наконец над головами прогнусавило:

— Осторожно, двери закрываются, следующая остановка… И что-то неразборчивое…

Вагон дёрнулся, куча мала со стонами и матюгами колыхнулась, и платформа неторопливо уплыла с глаз долой. И сразу же откуда-то потянуло сквознячком: перекошенные двери вагона закрывались неплотно…

Суйда. Народец, толкаясь и переругиваясь, ринулся к выходу, и я неожиданно почувствовал, что объятия соседки ослабли, и чуть было не шлёпнулся, потеряв опору.

— Следующая станция — твоя, — это моя бывшая визави. И когда мы успели перейти "на ты"?

Прибытково. И снова взмыленный поток хлынул на платформу.

Вписавшись в вереницу попутчиков, бодро шлёпаю по разбитой дороге. Две версты до Кобрино…

Меня встречает начальник котельной. Ему уже позвонили из дирекции, и сообщили, что новый бугор вот-вот будет на месте…

Обменялись первыми ничего не значащими фразами…

— Хотите осмотреть котельную?

По привычке предложил начать осмотр хозяйства с бытовки.

Раздевалка встречала новый рабочий день… Гоп-компания вольготно расположилась на полу. На газетах — нехитрая снедь. И объёмистая бутыль с мутноватой жидкостью…

Начальник котельной шмыгнул носом. В дальнейшем подтвердилось: инженерский шнобель при неловкостях шмыгал сам по себе. Рефлекторно.

Итак, шмыгнул нос.

А бывалый народ уже сворачивал праздник. И один за другим участники незавершённой трапезы тихонько смывались. Благо, котельная большая, и потаённых уголков знающий человек мог найти великое множество. И оставшееся время я видел только мелькающие среди насосов и переплетений труб тёмные силуэты.

После обеда в местной столовой знакомлюсь с электриками, захожу на телефонную станцию.

Конец первого дня на новом месте. Кабинет в двухэтажном деревянном бараке из числа возведённых пленными немцами более полувека назад. Отзваниваюсь директору. Докладываю о первых впечатлениях. Опуская пикантные подробности.

Вскрываю свежую пачку чая. Завариваю. И в кабинете делается уютно…

Пора домой. Обратная дорога. Две версты до Прибытково и почти пустая электричка до Гатчины.

Всю дорогу пялюсь в окно: берёзовые рощи, неоглядные луга в цветах. Какая красота!

На пороге неказистой хатёнки меня встречает кворум. Жена, сыновья, невеста старшего.

— Ребята, мы спасены. Начинается новая жизнь.

Второй рабочий день. В общагу на улице Советских Воинов захожу в обеденный перерыв. Хозяин предназначенной нам комнаты пока ещё не съехал. В деревянном дряхленьком здании на краю посёлка, где он получил отдельную двушку, идёт ремонт. Который должен вот-вот закончиться.

Наконец тягомотина завершилась, ключи в кармане, и мы перестали быть бездомными.

Жилище, конечно, была ещё то… С общим туалетом и умывальником. С длинным коммунальным коридором, щедро напоённым могучим послевыпивошным амбре…

И всё же мы были счастливы.

Соседи через фанерную стенку, Серёга-костыль и его вечно пьяная Валя жили размашисто. Ночные скандалы, грохот от падения чего-то тяжёлого. В лучшем случае — нехитрые трень-брень на расстроенной балалайке.

А в коридоре время от времени, вольготно разбросавшись на полу, храпели общежитские алкаши, и по пути в туалет или к умывальнику надо было перешагивать через их бесчувственные тела… И моя Людмила пугалась…

……………………….

Первая получка

— Тёма, запри двери. Да, тихо ты! — жена, опасливо оглядываясь, пересчитывает неслыханную сумму. Так я ещё никогда не зарабатывал…

Так прошло три года. Женился старший сын. Ушёл в армию младший. Жизнь задавала вопросы, на которые мы с Людмилой находили или не находили ответы. Всё, как у всех…

А я… Я трудился, не жалея сил. И всё бы хорошо, но…

Как-то незаметно, не сразу изменилось отношение ко мне, и дошло-докатилось до того, что однажды заведующий гаражом, пряча глаза, сказал, что директор запретил выделять первому участку автотранспорт.

И я пишу заявление о переводе на вакантную должность кочегара.

И вот, в зачумленной спецовке, с не совсем трезвым напарником, я у котла. Конторские время от времени наезжают в котельную, и по старой памяти не чураются пообщаться.

В результате многое узнаю из того, чего раньше не замечал. А зря…