Не по совести

В засаде пришлось находиться недолго: ровно через пять минут музыка стихла и в помещение забежала госпожа Загорулько, выражавшая свое полнейшее неудовольствие; перемежая свою речь отборнейшей матерщиной, она бросила на ходу: «Как же все надоело!» – и в ту же секунду села на стул, двумя руками обхватив свою удрученную голову (очевидно, сегодняшний концерт прошел не совсем по тому сценарию, какой в итоге она ожидала). Холод, собственно, не стал долго медлить, чего-то раздумывать (по его мнению, он оказался в крайне выгодной для себя ситуации), а стремительно покинул занимаемое укрытие. В тот же миг, почувствовав справа от себе какое-то необычное шевеление, девушка невольно повернула к нему свое распрекрасное личико, и тут… ее глаза наполнились паническим ужасом: она узнала того самого человека, что спрашивал ее про офис Зарипова; в доли секунды певичка «связала» оба происшествия воедино, и ей даже на мгновение показалось, будто на нее сейчас надвигается сама беспощадная смерть: такое жестокое, ненавидящее выражение придал своей разгневанной физиономии ивановский полицейский.

Надина, или же в этой стране, скорее, Зарина, вскрикнула неестественно громко и попыталась чуть отстраниться, прикрывая испуганное лицо обеими небольшими ручонками. Прямой ладонью – кончиками своих пальцев – Холод нанес «бездушной мерзавке» жесткий удар под дых, следствием чего явилось отстранение ладошек и одновременное опускание их на ушибленное оперативником место; теперь оставалось нанести только один, последний, тычок, после которого девушка непременно лишится сознания…

Несколькими секундами ранее продюсер, ожидавший окончания концерта с той стороны сцены, бросился вслед за певицей, после того как она, допев последнюю песню и недовольная почти пустым залом, отправилась в гримерное помещение; скорее всего, он хотел ее успокоить, объяснить, что в своей предполагаемой выручке девушка (даже при сложившихся столь печальным образом обстоятельствах!) все равно нисколько не потеряет; в итоге он входил в ее комнату аккурат в тот самый момент, когда ребро ладони Андрея отточенным, натренированным движением опускалось на сонную артерию Загорулько… «подлая мерзавка» тут же погрузилась в глубокий обморок, а Мурод, испугавшись чего-то похожего и вследствие этого пытаясь изменить направление на обратное, засеменил ногами до такой степени быстро, что чуть непроизвольно не упал и оказался прямо посередине дверного проема. «Не забудь запереть дверь», – промелькнули в эту секунду в голове российского сыщика слова более мудрого дяди.

– Все ко мне!!!– закричал шоумен, одновременно получая сильный удар по лицу мгновение назад отворившейся створкой, теперь резким, доводящим, движением возвращенной на место.

Дверь открывалась вовнутрь, и опытному бойцу не составило труда осуществить это крайне болевое воздействие; однако захлопнуть до конца запирающее устройство он все-таки не успел, потому как с той стороны на нее навалился огромный охранник, всегда находившийся возле гримерного помещения и, соответственно, вовремя подоспевший на недвусмысленный зов напуганного хозяина; второй телохранитель, «подорванный» с места однозначным кличем, бежал с той стороны сцены, и, поспей он на подмогу, шансов сопротивляться у Холода, естественно, бы никаких не осталось; но и в борьбе против одного, физически более развитого, верзилы российский оперативник значительно отставал; следовательно, дверь медленно стала продвигаться назад, стремясь оказаться в режиме открытия – и вот уже стали видны наполненные кровью глаза огромного, без сомнения, отмороженного бандита. «От такого пощады вряд ли дождешься», – невольно подумал ивановский сыщик и в тот же момент уловил сзади себя и немного сбоку и тихое, но вместе с тем и какое-то «нарастающее движение»…

Услышав в гримерке звуки активной борьбы и сразу сообразив, что конкретно там сейчас происходит, украинский Фантомас не замедлил поспешить на помощь незадачливому племяннику; он влез в окно как раз в то самое время, когда огромный охранник уже пытался втиснуть в дверной проем свою огромную фигуру, пышущую сейчас и мощью и гневом; дядя не зря продолжал удерживать в руках монтировку, и верзила тут же испытал на своих костях всю прочность ее зака́ленной стали; невольно тому пришлось отступить, предоставив защитникам возможность вставить открытую створку в прихлоп – ивановский полицейский и не преминул это в ту же секунду проделать; следом два раза щелкнул запор, и у родственных соучастников, организовавших это опасное похищение, появился шанс заняться уже непосредственно перемещением наружу бесчувственного тела, принадлежащего госпоже Загорулько. Полностью бесцеремонный в своих поступках, Харлампий Иванович небрежно перебросил девушку через оконную раму, и она неловко плюхнулась на асфальтовое покрытие; вслед за ней устремились и два заговорщика, но только приземление их отличалось своей аккуратностью; оказавшись на улице, закидывать Алину в кабину не потрудились, а погрузили ее в широкий черпак, установленный спереди.