Не по совести

Отец молодого курсанта был полковником полиции УМВД России по Ивановской области и занимал там один из весомых руководящих постов. Это был человек властный, облеченный огромным авторитетом. Холод Вячеслав Александрович давно уже перешагнул сорокапятилетнюю возрастную отметку и уверенно стремился к сорока семи годам от роду. Статный мужчина, при своем высоком росте, он имел атлетическую фигуру без видимых признаков полноты. Одетый в дорогой светло-серый костюм, под белую мужскую сорочку с красивым галстуком, этот немолодой уже человек смотрелся просто изящно, а внешний вид его впечатлял безраздельно: широкоскулое, чуть вытянутое, лицо, имевшее на удивление гладкую кожу, было словно отлито из бронзы; голубые глаза были настолько светлы, что походили на бездонное небо – их уверенный «всепроникающий» взгляд словно сверлил любого, кто с ним общался, будто бы старался проникнуть в самую глубокую сущность; нос прямой, небольшой, без признаков «вздернутости» либо другой кривизны; небольшие продолговатые ушки чуть отступают от головы, не создавая притом признаков лопоухости; неестественно блондинистые – словно у прекраснейшей девушки – волосы уложены аккуратной, короткой прической. Его высоконравственная натура отличалась огромными принципами и каким-то даже снобизмом.

Именно Вячеслав Александрович, узнав, что его сын во время такой важной сессии беспричинно приехал в родной город, взял на себя труд поручить подчиненным сотрудникам, чтобы те непременно и незамедлительно установили причину такого, крайне неразумного, поведения. Естественно, что ему доложили о Тагиевой всю ее подноготную, не позабыв уточнить, что у них назначена встреча в «забегаловке» «Чайхана», располагавшейся на площади Пушкина. Страшное негодование охватило этого закаленного человека. Он в ту же секунду подумал, что истинной целью презренной личности, обладавшей очень заниженным чувством социальной ответственности, является только одно – затащить его сына в постель и потом женить на себе, испортив ему всю дальнейшую жизнь и карьеру. Тяжелые вести ему принесли к концу рабочего дня, поэтому он и не успел попасть к самому началу этого провокационного рандеву. Бросив все дела на работе, он немедленно поспешил домой, где сразу же рассказал супруге о случившимся с их сыном несчастии и предложил незамедлительно вмешаться в его судьбу, чтобы тот – не дай Бог! – не наделал непоправимых ошибок. Та всплеснула руками, чуть не повалилась без чувств, но все-таки сумела взять в руки не преминула изъявить желание поучаствовать в вечернем посещении ресторана, где их сына попытается облапошить «грязная» проститутка.

Холод Ирина Васильевна, давно уже не молодая женщина, прекрасно смогла сохранить свою девственную фигуру, не наделив ее полнотой или излишней уж худобой. Она, достигнув сорокалетнего возраста, как принято говорить: находилась в своем естественном теле, где ее правильные очертания подчеркивались обтягивающим стан красивым зеленым платьем, расшитым золотом и усыпанным блестками. Ко всему уже сказанному следует добавить, что выглядела она очень эффектно: невысокий рост удачно компенсировали черные, на высоком каблуке, удобные туфли, одетые в тон спускающейся с плеча дамской сумочке; круглое симпатичное личико было чуть вытянуто, что придавало ему некоторую небольшую продолговатость; мягкая нежная кожа была слегка напудрена в области щек; излучающие доброту зеленые глазки окаймлялись густыми затушеванными ресницами; на веках присутствовал незначительный макияж, вместе с тонкими плотно прижатыми друг к другу губами, передаваемый коричневатой окраски помадой, а также тенями; маленький прямой носик был несколько вздернут, обозначая небольшую курносость; небольшие ушки, в основном плотно прижатые к голове, на верхних своих окончаниях отходили чуть в сторону; длинные, светло-русые, волнистые волосы были распущены с правого края пышной прической, с левого заложены за ухо, где в мочке виднелась золотая сережка с немаленьким изумрудом.

Вот с такими людьми и пришлось столкнуться в дверях «Чайханы» Азмире с ее беспечным и крайне доверчивым другом. Отец, видя, что молодые люди собираются уже уходить, и заподозрив неладное: «Как бы «девчонка» не начала уже осуществлять свой коварный план и склонять сына к разврату и прямому сожительству», остановил их обоих и властным окриком, не терпящим возращений, грозно сказал:

– Вы куда это, молодые люди, собрались? Нет, не уходите, а давайте назад: нам нужно с вами серьезно поговорить.

Тагиева, выражая явное недовольство и еще не зная родителей кавалера, бесцеремонно спросила:

– А какого, «стесняюсь» спросить такого, непонятного мне перепуга я должна с вами беседовать? Ты кто, вообще, дядя такой?

– Это мой отец, – промолвил Андрей, опечаленно опустив книзу глаза, не забывая, однако, представить родителей, – Вячеслав Александрович, а с ним моя мама Ирина Васильевна.