Не подарочки для полковника. Воронцовы (СИ)

Еще неделю назад я был свободен, а сейчас у меня есть всё то, о чем точно не мечтал.

— Соревнования? — произношу вслух задумчиво, оторопело гляжу на пухленькую рыжую Нину. Похоже, сейчас она знает о моей семье больше, чем я.

— У вашего сына сегодня первый бой.

— Ух ты! — что-то припоминаю из вчерашнего рассказа матери. Леша приехал в Москву на соревнование по тхэквандо.

— Я пойду.

— Идите, Ниночка. Позову, когда капельница закончится.

Остаюсь в палате один на один с флаконом лекарства, гляжу в потолок.

— Ведьма Сима вчера даже не зашла попрощаться! — Обида проникает в меня глубоко, стремительно сжигая все мосты к примирению.

Осторожно ощупываю собственную душу невидимым зрением. Нахожу замшелый кусочек в самом глухом темном углу, тащу аккуратно хрупкий осколок фантомными пальцами.

— Мне так не хватает Серафимы! — рыдает полупьяный дембель, жалуясь на гражданке отцу.

— Сынок, значит, она не твоя! Забудь ее! — приказывает жестко.

Следую совету отца, держу эмоции в узде. Прячусь в работе. Помогает.

Я смог! Забыл, стер, вымарал из памяти ее образ.

Но так и не нашел ей замену за десять долгих лет.

Сейчас она появляется в моей жизни с двумя подарочками — моими собственными сыновьями. Немыслимо! Нереально!

— Здрасьте, полковник. Я вас немного обманула. Примите, поймите, простите.

Как же у женщин всё просто. Фима намерена переписать историю, вымарав все черные пятна из наших отношений одним приказом.

Какой у меня выбор?

На одной чаше весов — сыновья, на другой — наши с ней невозможные отношения.

Я ей не верю, а без доверия ни о каких связях речи не может быть.

Забрать детей? Им уже десять, они могут решать с кем жить самостоятельно.

Перед глазами тут же встает картинка — Полина на перилах и пропасть под ее ступнями.

Нет!

Забрать детей у матери — не вариант.

Может, поделить? Фиме — одного, мне — второго?

Не вариант делить близнецов.

В любом из решений, я буду выглядеть не лучше, чем муж Полинки, которого лично я считаю подлецом.

Надо же, как пошутила судьба, дав мне ситуацию как у соседки.

Остается одно — общаться с Фимой, договариваться. Надо устроить всё так, чтобы мы могли заняться совместным воспитанием пацанов.

Есть еще один вариант — жениться на матери детей…

Зачем?

Любовь умерла, так умерла. Реанимировать я ее не смогу. После предательства не вернуть доверия. А без доверия отношения между мужчиной и женщиной — это пшик, до первой измены, по первой ссоры.

Полина.

Перед глазами снова рисуется хрупкая фигурка девушки.

Борзая.

Упрямая.

Непокорная.

Желанная.

Невеста? — усмехаюсь.

Фактически первая встречная.

Как с ней жить не знаю. Но уже понимаю, что без нее не смогу.

Она меня смешит.

Заводит.

Радует.

Вызывает миллион вопросов и желание жить по-другому.

Мама сказала, что Фима готова прислать детей на лето, если женюсь.

Достойных, но нелюбимых вариантов много. Но сердце останавливается на самом неподходящем — Полине Андреевой.

Тело пронизывает разрядами тока, в голове паника.

Жениться? Потерять свободу?

Напряженно замираю, когда до меня доходит истина.

— Зачем Полина обманула, сказав, что приходится мне невестой? — Невыносимо больно начинать отношения со лжи.

Черт возьми! Почему всё так непросто?

Приносят обед, и мыслительный процесс замолкает.

После обеда мысли снова пускаются в пляс, не даю покоя бедовой голове. Руки чешутся, хочется написать, спросить, как там сынок? Победил или проиграл? В сердце разливается тепло. У меня есть сын, мне как отцу хочется, чтобы он победил.

Грудь наливается теплом к его матери.

— Сима, спасибо за обман!

После сытного обеда засыпаю. Углекислый газ еще не убрался из организма полностью, поэтому всё время хочу спать.

Вечером приезжают «мои».

— Папка, я победил, — сын хватает меня за руку, долго сидит у меня на кровати, пока я разговариваю с матерью.

Полина молча жмется в уголке. Замечаю, что она сегодня пришибленная, и одета странно — в темных брючках, светлом джемпере. А где голые ножки? Чем мне любоваться?

— Выздоравливай, — мать поднимается со стула. — Уходим.

— Пап, до завтра, — сын сжимает крепко мои пальцы.

— До завтра! — киваю, дарю счастливую отцовскую улыбку.

— Полина, останься, — бросаю девушке, вжавшейся в стену.

Невеста вскидывается, испуганно глядит карими глазами, радужка которых напоминает кофе с молоком. Остается.

— Иди ко мне, — хлопаю по своей кровати.

Испуганно округляет глаза. Чего это она? Передумала? Испугалась? Трясется вся, но подходит, присаживается.

Глажу ее коленки.

— Жаль, что не в шортиках сегодня.

Девушка алеет, хлопает ресничками.

Меня снова пронизывает ток в двести двадцать вольт. Пользуясь положением больного жениха, наглею, и мои пальцы ползут по ее груди к шее.

Кожа бархатная теплая, приятная на ощупь. Уверен, что на вкус тоже!

Поля откидывает голову назад, прикрывает в блаженстве глаза. Мое сознание мутнеет. Мотаю головой.

Полинка наклоняется ко мне, зарывается пальцами в волосах моей макушки.

— Мм-м.

Мысли проносятся в голове как шаровая молния.

— Сыграем свадьбу. Через пару месяцев устраивает? — Сердце гремит в ожидании ответа.

— У тебя контузия? — едва заметно улыбается мне.

— Нет! — Мое сознание полностью проясняется.