Не подозревая о себе. Космогония I

Мясо выглядит как желе или некая съедобная субстанция, один из элементов конструктора потребительского собирательства комфортной обстановки. Убивать животных ради субъективных ценностей, вроде слоновой кости или меха, которые легко могут быть заменены современным промыслом, такая же крайность, как вегетарианство, ничем не аргументированное и неоправданное безсознательное воплощение привилегированных кем-то форм поведения. Животных принято убивать только ради еды и только выращенных специально с пищевой целью, где акт насилия сведён к минимуму, что вовсе можно будет исключить с развитием технологий. Мясо исчезнет из рациона питания только тогда, когда люди научатся воссоздавать полноценный комплекс питательных веществ технически и синтетически, дабы снять с цивилизации огромное количество уделяемого времени культуре питания.

Аргументы заканчиваются там, где начинается тупость. Собственно, они могут и не начинаться.

Жизнь очевидное и целиком ясное явление, все сложности созданы идиотами делающими непредсказуемое таинство из желания выделиться, как нечто более важное, чем то сулит объективная реальность, перед неизбежной неподвластностью и безконечностью которой проще воссоздать привилегии в социальном и мнимом порядке, чем в ключе достижений и свершений.

Этика теряет всякий толк и смысл, когда становится прикрытием выраженной подлости.

Оперирование напыщенным чувством в образе субъективных критериев вроде "я лучше, потому что обладаю привилегией в собственном выражении" создаёт короткое замыкание самооценки выставляющей за умение жить лишь статистическую погрешность в виде ситуативной урожайности банановой пальмы, что даёт пищевую фору для действий обретающих порой вид нелепой глупости социального типа.

Люди считающие ущерб родом достижений, являются обладателями гипертрофированной неполноценности.

Мы в произвольных порывах сыскали укромные сущности бытия,

Так гласила обстановка эпохальная, так вершили мы себя.

Лежит немая Антарктида, кристаллом замершим в тиши,

Только морские леопарды глазеют на пингвинов издали.

Если от идиотизма зависят вещи высшего порядка, значит это не вещи высшего порядка, идиотизм над ними не властен, даже если уничтожает их.

Если вы не меняетесь, то вас поменяет, но до тех пор, пока вас не меняет, значит это не стоит перемен, либо вы не способны на них осознанно.

Цивилизация непрерывно находится в состоянии борьбы животных с творцом за то, будет ли она существовать, выживет ли вообще.

Вся функциональность имеет ориентиры на последующие события, то есть на перспектву, на прогноз. Как только функция теряет ориентир на последующие события, она теряет ориентир на результат, то есть она перестаёт быть функцией и становится более неопределённой, чем ориентиры на перспективу, которые формально во многом неопределены и гипотетичны, но именно тем, что они неизбежны по фактору неизбежности последующих событий, отсутствие ориентиров на них выступает дезориентацией, даже если ориентиры во многом гипотетичны.

Индуистское и иудейское общество более матриархальное, как языческое, исламское общество патриархальное, христианские общества были патриархальны, но становятся более матриархальными, где можно заметить несколько чётких градаций, матриархальное общество более вольной женственности становится более миграционным и менее оседлым, а патриархальное общество остаётся более консервативным и региональным, что можно заметить по странам с традиционным исламом, где не глядя на экономико хозяйственные упадки сохраняется патриархальная консервативность, когда как феминизирующееся общество ускоренно подвергается градациям деформации и родовым смешениям, раскрепощённая женщина развращает и становится стимулом нисходящего порядка, когда создаётся почва раскрепощённости и продолжения рода посредством неё как со стороны женщин, так со стороны мужчин, отсюда культы оргий, индустрия неупорядоченных сношений и прочих вакханалий, где семейная основа перестаёт быть фиксированной и продолжение рода становится предметом более животных отношений инстинктивного сексистского порядка, что снижает уровень достижений в обществе дающихся изобретательским и ремесленическим образом. Речь не столько о моногамии или о племенных строях, сколько о том, насколько происходит возврат к базовым инстинктам в отношениях между людьми, поскольку инстинктивное поведение только рецессивно и только обходит порядок вычислительного и когнитивного значения, примером чему служит необратимое исчезновение пророков и многих мудрецов, они запомнились будучи или отрешёнными от общества, или исчерпавшими свою жизненную энергию на преодоление животной сущности в природе человека.