Не померкнет никогда…

Батальонный комиссар собрал накоротке работников политотдела и также направил их в артиллерийские и стрелковые части. Задание политработникам было дано такое: довести до каждого бойца смысл приказа командира дивизии, вдохновить на достижение победы в этом первом для дивизии бою. Особое задание получил от комиссара редактор дивизионной газеты «Красноармеец» старший политрук Плетнев.

— Нет сомнения, — сказал ему Корпяк, — бойцы и командиры с честью выполнят свой долг. В дивизии тысяча коммунистов и пять тысяч комсомольцев. Это — сила! Так вот, ваша задача рассказать в газете об особо отличившихся героях. Если потребуется — обеспечьте выпуск листков-молний. Рекомендую вам заручиться средствами связи и также выдвинуться в одну из частей. Наборщики и печатники справятся здесь без вас.

Получив задание, Щука умчался в свой батальон. Там он сразу же вызвал к себе командиров рот старших лейтенантов Кащеева и Леонова и, ознакомив их с решением командира дивизии, приказал:

— Вам, старший лейтенант Кащеев, выделить четыре разведдозора. Выдвигайте их в район расположения танковой колонны противника с задачей следить за всеми его действиями. Обо всех замеченных маневрах немедленно докладывать штабу батальона. Вам, товарищ Леонов, выделить два разведдозора на оборудованных рациями бронеавтомобилях, во главе с командирами взводов. Их задача: обойти вражескую колонну с севера и запада на глубину до семи километров и сообщать о возможном подходе новых сил противника, а также о подходе бензозаправщиков к месту расположения колонны. Данные наблюдений и координаты новых целей немедленно передавайте в штаб.

Для связи с группой Барбашова майор Щука отправил взвод конной разведки во главе с лейтенантом Петровым.

Сообщив адъютанту, старшему батальона майору Троицкому о своем намерении выдвинуться в район огневых позиций гаубичного полка, Щука выехал на дорогу, ведшую к старой вырубке. Он торопился, так как знал точно время начала артналета и хотел лично проследить за действиями гитлеровцев. Возле тригонометрической вышки, на скатах высоты, обращенной в сторону вырубки, уже расположилась гаубичная батарея старшего лейтенанта Попова. Батарея изготовилась для ведения стрельбы прямой наводкой. Но поначалу она, как и вся артиллерия, должна была принять участие в огневом налете.

Комбат решил остановить бронемашину в стороне от дороги и залег в кустах. Только теперь он почувствовал усталость: ночью ни на минуту не сомкнул глаз. Вспомнил об этом потому, что долго не мог настроить по глазам бинокль. Веки отяжелели, глаза резало от солнечного света.

Щука закурил. И в тот же момент вокруг него все вдруг загрохотало. Дивизионная артиллерия обрушила на старую вырубку всю мощь своего огня. В уши ударил тяжелый гул. Настоянный лесными запахами воздух дрогнул и заколебался.

«Авиацию бы сюда…» — подумал майор. Но ее здесь не было. За все это время в полосе движения дивизии наши самолеты появлялись только дважды.

Артиллерийская канонада не умолкала. И скоро над лесом, что встал сплошной стеной перед вырубкой, поднялось густое облако дыма.

Натренированные расчеты делали свое дело умело, сноровисто. И было очень обидно, что нельзя увидеть результаты их работы. У Щуки мелькнула мысль подняться за тригонометрическую вышку и оттуда взглянуть на старую вырубку. Но он даже не успел хорошенько обдумать эту, как ему показалось, заманчивую идею. Над дорогой, тянувшейся через поле к высоте, вдруг заклубилась пыль, и Щука совершенно ясно увидел вражеские танки. Они выползали из леса, сворачивали с дороги прямо в рожь и, на ходу перестроившись из колонны в боевой порядок, неслись на высоту. Батарея Попова, стрелявшая до этой минуты с закрытой позиции, сразу умолкла. Щука насчитал полтора десятка танков и с нетерпением посмотрел в сторону огневой позиции гаубичников. Орудий было всего четыре. А танки всё выползали и выползали из леса. И теперь уже не в одну, а в две линии неслись, подминая гусеницами рожь.

Вдруг батарея ожила. Один за другим прогремели четыре выстрела. Танки также ответили огнем. Над полем стлался сизый дым. Сквозь него то тут, то там вспыхивали один за другим ослепительные языки пламени. Уже горело шесть танков. А гитлеровцы все никак не могли пристреляться к хорошо замаскированной батарее. Их снаряды с воем пролетали над позицией артиллеристов и разрывались в глубине леса. Но вот несколько снарядов вздыбило землю перед самой батареей. Умолкло правофланговое орудие. Три танка вырвались вперед и на полном ходу устремились к высоте. Теперь от места, где стояла бронемашина Щуки, они были всего в каких-нибудь трехстах метрах. Танки явно использовали появившуюся возможность ворваться на огневую позицию. Но умолкнувшая гаубица заговорила снова. От первого ее выстрела головной танк завертелся на месте. Грохнул второй выстрел. Со второго танка, словно ветром, снесло башню. Но третий танк опередил следующий удар. На позиции орудия поднялся к небу фонтан земли, и орудие умолкло…