Не помогайте мне. Я сделаю все сам

— Да, я понимаю. Возможно, вспомню… И еще у меня есть одно пожелание. Привяжите личность Гуляева к погибшей в колонии Базылевой Фаине. Возможно, тогда следствие сможет выйти на убийц моих родителей и сына. То, что Гуляев моего сына шантажировал, это уже точно. Алексей Вам улики подбросит. Они у нас уже есть. Но кто был на крыше, и кто столкнул Артема с парапета, пока совсем неясно. Хотя и здесь уже можно делать определенные выводы — не было смерти по осторожности. Было убийство. Так и с моими родителями — я уверен, что Фаина по какой-то причине призналась, что это она убила стариков. Возможно, ее запугали, шантажировали или что-то пообещали. Она сама была склонна к шантажу во всех его проявлениях, причем, при этом свято верила в то, что совершает праведное дело во имя собственного блага. Возможно, и здесь не сумела отличить ложь во имя показателя по раскрытию преступлений, от мнимой помощи, ранее высокопоставленной и оберегаемой от жизненных неурядиц особе.

— Мне по долгу службы приходится иногда сталкиваться с людьми, уверенными в своей исключительности и недосягаемости. Потом это проходит.

— Да, проходит. Знаю по себе, — Тимофей до самого суда не верил, что его могут осудить. — Кто-то чего-то нагородил Фаине, она и подписала себе приговор, величиной в смертную казнь. А потом сама повесилась? Тоже нереально, ей готовили апелляцию, весомую апелляцию. Убили ее, чтобы не развалила версию раскрытого преступления.

— Я еще раз Вам обещаю, — на прощание заверил Борисенко, — что тщательно во всем разберусь. А высокие чины мне никогда большой помехой не были. У них своя работа — меня контролировать, у меня своя — улики собирать и доказывать. Если же обнаружится соучастие в этом деле некого чина из правоохранителей, то, наверняка, есть чины еще выше и по званиям, и по должностям. Если виновен и замешан, то будет привлечен и наказан.

Третий день свободы Тимофея Базылева закончился глубоким вечером, или можно по-другому определить это время суток — началом ночи. И он принес пока еще зыбкий, но все-таки результат. Арестован Эндрю. Далее клубок преступлений может потихонечку распутываться, а может и наглухо затянуться узлом. Это уж как следователь повернет расследование. Оставалось только надеяться, что Борисенко опытный, умный и талантливый, поэтому знает с чего начинать и как вести расследование в нужном направлении.

Тимофей не принял приглашение Алексея побыть сегодня в их семье. Возникла стойкая потребность в одиночестве. Совершенно не было никакого желания снова восстанавливать в памяти события сегодняшнего дня и отвечать на вопросы Мазуровых или Никиты.

Правда, Никита сам засобирался домой, пока до завтрашнего утра, а там, как сложится ситуация. У него возникла какая-то патовая ситуация, и она требовала неотложное решение. Завтра Тимофей и Никита должны встретиться с Настей. Твердой уверенности в том, что встреча обязательно состоится не было. Настя под зорким материнским надзором и пробиться к ней будет непросто, тем более — откровенно поговорить. Нельзя забывать, что девушка психически не уравновешена, и у нее при напоминании о случившимся, может произойти нервный срыв. Но это будет завтра, а сегодня Тимофей блаженно вытянулся на кровати и закрыл глаза. Спать.

Глава 5

Разбудил Тимофея звонок мобильного телефона. Звонил Никита. Свои проблемы он не урегулировал, они достаточно серьезные, чтобы оставить их без внимания, поэтому к Насте он не поедет. Тимофей совсем не возражал. Уж он-то точно знал, чем могут обернуться нерешенные проблемы. Никита продиктовал адрес Насти, и пообещал звонить во второй половине дня. Это то время, когда будет результат от встречи с Настей. Или его не будет вообще. Такое тоже может быть, в том случае, если встреча по каким-то причинам не состоится.

Тимофей еще раз взглянул на название районного центра, в котором живет Настя, и отметил, что мама девочки выбрала наилучший вариант, где можно спрятать от Тимофея свою больную дочь.

С давних времен он знал, что в этом райцентре есть учреждение закрытого типа, в котором содержат приговоренных к смертной казни осужденных. Ему даже приходилось там бывать. Выезжал по своим прокурорским делам вместе со следователем, как того требовал процесс расследования суицида молодого человека, осужденного на пожизненный срок.

Тогда ему показалось, что никакой трагедии не произошло. Зэк не захотел всю жизнь прожить в наручниках в ограниченном пространстве без окон, площадью полтора квадратных метра, поэтому вынес себе смертный приговор. Маленьким гвоздиком он вскрыл себе вену и скончался от потери крови.

Следователей, и Тимофея тоже, в то время интересовал только один вопрос — каким образом этот парень пронес в «отстойник» маленький гвоздик. Где он его взял или, скорее, кто ему этот гвоздик передал? Тогда они долго совещались и спорили, что же написать в отчете.