Не потеряй меня

В эту ночь она долго не спала, беспокойно ворочаясь в постели. Образ улыбающейся матери так и стоял у нее перед глазами.

На следующее утро Софи приготовила завтрак, который состоял из яиц перепелки, бутерброда с тонко нарезанной французской ветчиной и чая, но Хлоя даже не притронулась к пище. Безмолвная, она сидела, задумчиво глядя в распахнутое окно. Ее бледное и утомленное лицо, обрамленное густыми беспорядочными прядями, вызвало у служанки нешуточное беспокойство.

– Ну и как это понимать, мадемуазель? Вы, верно, желаете получить голодный обморок? Обратите же свое драгоценное внимание на вот эту смертную булочку! – от негодования ее брови взлетели вверх, словно две грозовые тучи среди ясного неба, но, заметив наполненные слезами глаза, ее чуткое сердце сжалось от сострадания.

– Ну, полно, полно тебе плакать, милая. Утри слезы, – промолвила Софи и ласково провела рукой по ее волосам.

– Вели закладывать лошадей, да поскорей. Мы без промедления выезжаем к моей подруге Николь. Думаю, она сумеет мне помочь.

– Я правильно тебя поняла, и ты вовсе не собираешься известить ее о своем неожиданном визите, как должно? – и глаза Софи немного сузились.

– Пусть мой приезд и станет для семейства де Морель неожиданностью, но я искренне надеюсь, что приятной, – смущенно подытожила она, с тревогой обращая внимание на недоуменное выражение лица служанки, которая, пожав плечами, не стала возражать и торопливо поспешила из гостиной.

– Не приведи господь, если хозяев вдруг не окажется дома! Негоже ехать в такую даль, не сообщив о приезде, – повторяла себе под нос Софи, наскоро упаковывая в чемоданы немногочисленный гардероб.

Уже вскоре карета, запряженная парой гнедых лошадей, была подана. Кучер поспешно забрался на козлы и, хлестнув по бокам животных, направил их по пыльной осенней дороге. Хлоя небрежно откинулась на обшитые красным бархатом подушки кареты и кинула прощальный взгляд на родной дом, остающийся позади, еще не зная, но всей своей душой надеясь, что скоро обязательно вернется. Мимо пролетали засеянные пшеницей колосистые поля, живописные озера, леса, едва покрытые золотистой листвой, но ее мысли были бесконечно далеки от великолепного осеннего пейзажа.

Глава 2. Поместье де Морель

– Приехали, мадемуазель, – спустя какое-то время известил их кучер и тряхнул непослушными русыми кудрями.

Как из-под земли, у ворот внезапно появился дворецкий, который, только завидев карету, незамедлительно сообщил хозяевам о визите гостей и поспешил встретить их с достойным почтением. По его приказанию багаж спутниц был доставлен в гостевые покои, а сам он услужливо сопроводил Хлою и ее попутчицу в дом, где их сердечно приветствовали Николь и ее муж Тома.

Николь была миниатюрной эффектной блондинкой с яркими бирюзовыми глазами, пухлыми губами, маленьким вздернутым носиком и с очень женственной и хрупкой, словно драгоценная ваза, фигурой. Этакое своеобразное сочетание очарования и невинности. Она обладала поистине природным магнетизмом и необычайной притягательностью. Мужчины, попадая под влияние ее обаяния, неизбежно становились отчаянными поклонниками и, увидев однажды, уже не могли забыть и волочились за ней, словно безвольные марионетки.

Со своим будущим мужем, Тома де Морель, Николь познакомилась на первом балу, который устраивался по случаю дня рождения его величества короля. С первого же взгляда молодой человек поразил ее изысканными манерами и умением держать себя. При этом он обладал весьма задорным нравом и добродушным характером, что вызывало нешуточный интерес юных и далеко не юных особ, которые кружили подле него, помахивая разноцветными веерами, словно порхающие бабочки. Дабы окончательно затмить их и получить расположение объекта всеобщего обожания, она терпеливо выждала время, когда перешептывания придворных дам и грубоватые голоса пышно разодетых мужчин на какое-то мгновение стихли, незаметно подошла к клавесину и приподняла крышку. Слегка касаясь пальчиками клавиш, она вдруг неожиданно для всех запела. Ее нежный, трогательный голос и безупречное владение инструментом пронзили сердца всех присутствующих, а некоторые даже успели прослезиться. Когда же музыка стихла, раздались оглушительные аплодисменты, которые ввели Николь в невероятное смущение, и, обмахивая веером вспыхнувшее от волнения лицо, она грациозно отошла от клавесина, уступив место аплодирующим ей музыкантам.

– Какая совершенная игра звуков, скажу я тебе. Музыка так и льется сквозь ее тонкие детские пальчики, подобно весеннему ручейку, – восторженно сообщил Тома своему другу и уже на следующий день заручился разрешением родни на утренний визит, на котором официально попросил ее руки и сердца.

Николь ничуть не изменилась с тех пор, как они виделись в последний раз, разве что еще больше похорошела. Хлоя поспешила к ней навстречу и сердечно обняла, расцеловав в обе щеки.

– Надо отдать должное Тома, поскольку в браке ты расцвела, словно прекрасная лилия, – прошептала она, и в глазах ее заблестели слезы радости.