НЕ предай дракона

Безымянная была холодной. Я взяла её за руку и потянула за собой – ощущение было такое, будто мне нужно сдвинуть гору. В любой момент снег мог усилиться, и тогда мы могли просто съехать вниз и рухнуть на мостовую с высоты четвёртого этажа.

Но она последовала за мной, хотя так и не открыла глаз. В какой-то момент девушка подняла руку, кладя её на моё плечо, и пальцы больно сжались. Она уверенно преодолела все препятствия, и не споткнулась даже на лестнице, как будто точно знала путь обратно. С трудом разжав её хватку, я осторожно усадила девушку на постель, и она сама легла, сложив руки на груди. Такая смирная, но такая сильная, Безымянная всё сильнее пугала меня.

– Кто же ты такая? – пробормотала я, потирая кожу.

Пришлось связаться с Ниа через амулет, потому что я боялась хоть на миг оставить Безымянную одну. Обсудив произошедшее, мы договорились вернуть к её постели сиделок, которых, решив, что всё будет нормально, отозвал Эдвир.

– Ты встревожена, Юна. Думаешь, она может быть опасна? – спросила Ниа.

– Я не знаю, как описать это чувство. Мне страшно находиться рядом с ней, и в то же время я понимаю, что должна… Знаешь, у меня появилась идея! Давай я попробую пригласить сюда Найру Стратт, ведь она может вызывать видения по вещи, и, возможно, увидит что-то из прошлого Безымянной.

– Хорошо придумано, – отозвалась женщина.

– Тогда до завтра. У нас как раз будет собрание ведьм, и мы с ней это обсудим.

Под усилившимся снегом я быстро добежала до дома, и, не поужинав, начала налаживать связь с Брайсом. Без этого спасительного разговора было невозможно ни есть, ни отдыхать. Мужчина отозвался быстро, улыбнулся мне из зеркальца, и я в первую очередь спросила, как у них дела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ламьеры атакуют бестолково, – сказал он. – Сегодня три сотни, завтра наверняка полезут остальные. Мы без труда перебили их, и теперь немного отдохнём. Не беспокойся, милая, дозорные отряды всегда начеку.

– Отлично, – выдохнула я, потирая плечо, и Брайс тотчас это движение приметил.

– Что случилось?

Я рассказала ему о внезапном пробуждении Безымянной, и показала красноватые, почему-то горячие синяки.

– Ты не должна больше к ней подходить, – нахмурился мужчина. – Пусть это делает кто-то другой! Вполне возможно, девушка стала одной из первых, кого нашла и атаковала обезумевшая магия, и она носит её в себе потому, что не была наделена волшебством, и не смогла дать элементарного отпора.

– Но я ощущаю рядом с ней не только тревогу, Брайс. Мне кажется, я должна помочь…

– И что же ты можешь сделать для неё, малышка? Мы не умеем выковыривать из людей злую магию, обычно она уходит сама! Давай договоримся: если Найра не почувствует ничего страшного, не увидит опасности – занимайся и дальше своей подопечной.

– Ладно, – отозвалась я. – А ты береги себя и помни: я тебя жду!

– А уж как я жду встречи, моё солнышко! – сказал он, ласково сощурившись. – Как вернусь – целовать и любить буду всю ночь.

Я прикусила губы, и некоторое время мы просто друг на друга смотрели. К сожалению, вскоре пришлось проститься, ведь удержание связи отнимало много сил. Послав Брайсу воздушный поцелуй, я отправилась переодеваться и есть, а потом сразу легла, думая о том, из каких краёв принесло Безымянную.

Девушка была одета как жительница севера, но в Эршэби её в любом случае должны были узнать, ведь люди здесь средь бела дня не пропадали. Да и потеряй кто-то такую красивую дочь, сестру или супругу в Вельце и ближайших поселениях – непременно стал бы искать. Возможно, она прибыла издалека, но её карета нарвалась на магию, и все остальные ехавшие с девушкой погибли? От этого вполне можно было повредиться умом, даже сочинить новый язык. Я такое тоже видела…

– Кто же ты? – пробормотала я во тьму. – И когда уже закончится всё это безумие? Победить Третью Волну. Первые две север смог одолеть.

Я вздохнула и поглядела на противоположную стену, где висел наш с Брайсом портрет, подаренный Рейном Эйтсом на свадьбу. На этом полотне мы казались живыми, хотя единственным цветным пятном были наши лица, всё остальное кутала молочно-белая туманная дымка. В ней едва можно было различить очертания наших тел, одежду и мои струящиеся по спине волосы, но всю любовь и нежность, что были в наших взглядах, обращённых друг на друга, Рейн передал идеально.

Мне нравился этот портрет. Нравилось, как мужчина обнимает меня, как мягко его сильная рука касается моего живота. Нравились воздушность и тишина, какой-то особенный уют для двоих, живших внутри рамы… Я перевела взгляд на прикроватную тумбочку, и почувствовала, как от тревожной мысли меня бросило в жар.

Зелье, что дал мне Брайс! Выпила ли я его после той нашей последней близости? Чувства мои метались, когда провожала мужа, и в голове не отложился спасительный глоток, который необходимо было сделать. Дыхание сбивалось, пока я вытаскивала склянку и осматривала её, пытаясь увидеть разницу между последними двумя принятиями, но разве заметишь такую малость?