(не) преследуй меня (СИ)

— Мне нравится твоя честность, — отпускает Анатолий свою любовницу, отходит назад, чтобы вновь не сорваться ненароком. Раз уж она попросила отсрочки, почему бы ему ей её не дать? Тем более что девчонка, несмотря на все свое недоверие к людям, ведёт себя, как умничка. — Беги в ванну, а я пока открою вино. Будешь?

Настя кивает, подхватив сумку с пола, старается как можно быстрее переместиться в ванную комнату. Прикрывает за собой дверь, щелкает замком, будто боится, что мужчина вот-вот ворвётся за ней, не дав сделать то, что она хотела. А планы у Порезовой фантастические. Успешно скинув одежду, в которой она приехала сюда, принимает душ, стараясь сделать всё так быстро, насколько только может. А после, высушив волосы феном, наконец достает из сумки заранее подготовленное белье. Красная шелковая сорочка идеально садится на её теле, кружевные лифчик и трусики совершенно не скрывают ничего под собой, просвечивая неприлично и соски и гладкий, лишенный волос, лобок. Последний штрих — пару капель духов на запястье и около ушей, и вот девушка уже готова к тому, чтобы соблазнять своего мужчину. "Именно, хотя бы в одном понятии, сексуальным, он мой. Раз уж мы договорились не спать с другими, значит, могу так говорить", — подкрашивая губы помадой, думает Порезова.

— Ну как, ты там ещё долго? — Спрашивает Анатолий, постучав в дверь. Из-за этого голос его звучит приглушенно, как будто сквозь вату, но у девушки получается различить слова.

— Уже выхожу. Иди в постель, — буквально приказывает она ему, желая произвести нужное впечатление. А если он её увидит раньше времени, то эффект получится уже совсем не тот.

Когда раздаются все сильнее затихающие шаги, Настя приоткрывает дверь, выглядывает в щелочку, желая убедиться, что Анатолий и правда ушел. Накидывает халат, чтобы скинуть его после в нужный момент и идёт к спальни. Похоже, мужчина прочувствовал атмосферу, потому что оттуда раздается тихая расслабляющая музыка.

— Включи что-нибудь чуть повеселее, — просят девушка, боясь уснуть под эту мелодию, больше подходящую для впадения в кому, чем для того, что она задумала. Мужчина щелкает пультом, подчиняясь просьбе Насти, и вот раздается ритмичная музыка.

Девушка мигом скидывает с себя халат, который до этого прикрывал тело и белье. Крутится перед любовником, красуясь. Посмотреть и впрямь есть на то. Анатолий замечает, что Настя не разнеженная красотка, а та, кто старательно и, видимо, регулярно работает над фигурой. Нет ни единой лишней капли жира, лишь жилистые мышцы. Конечно же исключение составляют грудь и попка, которые сейчас почти ничем не прикрыты. Кружева-то на них прозрачные.

Насладившись реакцией преподавателя на себя, Порезова начинает танцевать, подстраиваясь движениями под вновь сменившуюся мелодию. "Не зря же я занималась этой пресловутой стри*п-пластикой, когда на нее настоящий бум среди девчонок был", — теперь девушка видит результат, пусть и поздний. Как только не выгибается, демонстрируя тело со всех сторон, словно дорогой товар на витрине. Философ, схватив одну из шелковых лент, которая завязана бантиком на трусиках, тянет на себя.

— И как ты только до такого догадалась? — взглядом он буквально облизывает свою студентку. — Давненько подобных сюрпризов мне не устраивали.

Услышав такие слова, девушка даже в лице меняется. Ставит ногу прямо на промежность Анатолия, чуть надавливает, намекая тем самым, что еще хоть одно упоминание бывших, и она лишит его того, чем там мужчина тыкался в других женщин. Ей хочется быть для него в этот момент единственной, той, что смотрят только на неё. И танец раз-вратный считает меньшим из того, что что способна пойти.

"Только не слишком увлекаться", — пытается убедить себя, теперь уже избавляясь от того, что на ней еще есть. Почти невесомые кусочки ткани, называющиеся бельем, оказываются безжалостно скинутыми на пол. Но Анатолий и теперь удивляет любовницу. Смотря ей прямо в глаза, поднимает трусики, подносит их к своему лицу и вдыхает чужой запах, наслаждаясь смущением, которое охватывает Настю. Вспыхивает от стыда мгновенно, чувствуя, как горят щеки. Однако, она не принимает ни единой попытки остановить мужчину.

— Иди ко мне, детка, — зовет наконец философ. Как бы ему не нравилось происходящее, возбуждение уже становится болезненным, терпеть это почти невозможно. Он сам снимает с Порезовой лифчик. Но та не дается так легко, как хотелось бы мужчине. Хитро прищурив глаза, руку его отодвигает. Усмехается искушающе. — Малышка, не будь такой врединой.

— Тогда скажи, что хочешь меня, — продолжает не даваться ему Настя. Ведет ладонью по обнаженной мужской груди и, когда Анатолий задерживается с ответом, легонько щиплет его за со-сок. — Говори! — теперь уже настойчивее.