Не придумал (СИ)

После разборки со Штопором герой отправился в дом Марты и Минета, где они продолжили взбадриваться амфетамином и нагонять депрессию водкой. Старые обиды забылись, быстро вылетели из памяти и новые, поэтому Дойч уехал к себе домой с абсолютно чистой душой, а вот его тело было грязным и измождённым. Так он и завалился в постель.

 

Утро Дойчлянда началось ближе к пяти часам вечера. «Гуляй, шальная императрица» – слышал герой в своём сне. «Да, я шальная!» – он был в этом уверен. Но сознание стремительно вернулось, ведь эти грёзы были слишком хороши для объективной реальности. И действительно, трезвонил телефон. «В объятьях юных кавалеров…» – не успела закончить Аллегрова, потому что Дойч уже нажал на зелёную кнопку вызова.

 

— Аллё, ты чего не отвечаешь, педрила? — завредничал с ходу Миро.

— Я сплю, чего доебался? — еле ворочая языком, ответил Дойчлянд.

— А того, что мы едем в Москву! В телевизор!..

— Что, блядь, ты несёшь?

— Звонили с РТР, у них там ток-шоу про экстремизм, — начал объяснять Миро. — Они гуглили, нашли каким-то хуем записи «Deutschland’s Mother» и вышли на меня. Говорят, оплатят перелёт в Москву. В телевизоре будем!

— Ты меня разыгрываешь… — засомневался Дойч.

— Хуйлуша, едь ко мне, позвоню им при тебе! С тебя водка, засранец!

— Через пару часов, — согласился Дойчлянд.

— Давай!

 

Дойч не спешил вставать. Сначала он вяло попытался обдумать поступившую информацию. Первым делом пришлось принять возможность такого предложения как истину, в противном случае все версии сразу были бы ложными. Чем это могло быть? Запланированным телевизионщиками судом Линча? Но ведь очерняющая реклама – это тоже реклама! Провокацией спецслужб? Дойчлянд понимал, что он мелковат для такой сложной схемы. Проще было бы сломать ему ебучку и подбросить чего-нибудь, чем так всё обыгрывать. Хм, игры?.. Тяжкие думы. Дойчу захотелось еды и секса. Ничего из этого реальность предоставить ему не спешила, поэтому герою пришлось напяливать одежду и выдвигаться к другу.

 

Уныло смеркалось. Улицу патрулировал зловредный ветер, щекотавший прохожих во всех по глупости незащищённых местах. Досталось и Дойчлянду, который безрадостно плёлся в подземку, стараясь не замечать капризное урчание живота.