Не прикасайся ко мне, Поттер (СИ)

Ребенком он проводил здесь долгие часы, злясь на придурка Поттера, которому все всегда сходило с рук; здесь он отсиживался, накрепко заперев дверь, когда в мэноре поселился Волдеморт.

Хорошими воспоминаниями это назвать было нельзя.

Мать он нашел в саду. Скорпиус, насвистывая песенку, наматывал на метле круги над розами Нарциссы.

— Что это он делает? — Драко скрестил руки на груди.

— Летает, Драко, — мягко отозвалась Нарцисса. — Так же, как когда-то летал ты.

Драко, помедлив, кивнул.

— У вас проблемы? — изучающе глядя на него, спросила Нарцисса. В одной руке она держала садовую лопатку, а в другой громко матерящегося гнома. — У вас с Асторией? Она заходила недавно и была очень зла.

— Собираешься его убить? — спросил Драко, кивая на сморщенное лицо с носом-картошкой.

— Не говори ерунды! — фыркнула Нарцисса. — Так ты разозлишь его еще больше!

Гном, услышав слова Драко, извернулся и цапнул ее за руку. Но Нарцисса даже не поморщилась. В выдворении гномов ей не было равных.

Драко никогда не видел, чтобы мать работала. Когда он был совсем маленьким, у них служили десятка два домовых эльфов, которые заботились и о чистоте, и о стирке, и о готовке. Нарцисса даже не меняла сама пеленки.

И только в саду она могла часами ползать на коленях и трудиться до волдырей на ладонях.

— Ну так что? — спросила она и сдавила гнома, который в ответ разразился такой тирадой, какую Драко постеснялся бы повторить даже у Поттера в гостях.

— Нет у нас никаких проблем, — отрезал Драко. Еще раз хмуро взглянув на сына, он отправился в дом.

Поттер и этот Бут… Драко все еще потряхивало, когда он думал о том, что эти двое вытворяют по ночам — или, того хуже, прямо средь бела дня.

Но сейчас требовалось решить другую проблему, причем немедленно. Драко не мог выбросить из головы Поттера, когда закрывался по ночам в своем кабинете, и считал, что это очень, очень плохо. Правда, там он был в безопасности — с тем количеством защитных заклинаний, которые он накладывал на дверь, никто никогда не узнает, что он… трогает себя. Но думать о Поттере в такие моменты ему совершенно не хотелось. Собственно, лучше вообще прекратить заниматься глупостями и вместо этого снова обратить внимание на Асторию.

Он фыркнул, представив себе, что она сейчас рассказывает медиуму.

Журнал все еще лежал в письменном столе. Драко разжег камин и решительно швырнул его в огонь. Пора покончить с этой похабщиной. Раз и навсегда.

Он сел за пианино и коснулся пальцами клавиш.

Погрузившись в музыку, он пропустил момент, когда вернулась Астория. И только когда она подошла к нему вплотную и дотронулась холодными пальцами до шеи, Драко обернулся.

Астория так и излучала ярость.

— Ты где был? — кипя от злости, спросила она.

— Работал, — соврал Драко.

— Ты должен был придти на прием! — повысила голос Астория. Когда она давала волю своему темпераменту, Драко хотелось заткнуть уши.

Он вздохнул.

— Я не хочу туда больше ходить.

— То есть как это? Он же нам помогает, — возмутилась Астория и села на стул у пианино, очевидно, готовясь к долгому нудному разговору.

— Я, вообще-то, хотел бы сейчас немного поиграть, — сообщил ей Драко.

Она уставилась на него со злостью и разочарованием. А потом поднялась и стремительно вышла из кабинета.

Драко беспомощно смотрел ей вслед. Он понятия не имел, как сделать ее счастливой. Он ее просто не понимал и не знал, что ей нужно. Астория была для него полной загадкой, и он задавался вопросом, все ли люди вокруг такие же требовательные и непостижимо сложные.

Он позвал Шелли. Напрягать старую домовуху не хотелось, но за день она, скорее всего, успела хорошенько отоспаться в своем ящике. По крайней мере, Драко на это надеялся. Потому что она была ему срочно нужна.

— Шелли, — пробормотал Драко. Пробежавшись пальцами по клавишам, он закрыл глаза. И открыл их снова, лишь сыграв сочиненную недавно композицию.

Шелли зарыдала. Это было хорошим знаком — она рыдала, только если музыка ему действительно удавались.

— Ну как? — все же спросил он, бросив взгляд на свою старую подругу. Она была единственной, кто его понимал. Она всегда находилась рядом и ничего не требовала взамен. Чем-то Шелли напоминала ему Плаксу Миртл, которая в тяжелые времена тоже стала ему хорошим другом.

— Шелли тронута до слез, — всхлипнула домовуха. Она сорвала тряпку со своего тщедушного тельца и щедро высморкалась. Сами эльфы были маленькими, но вот об их носах того же сказать нельзя, так что потребовалась не одна минута, прежде чем она снова обмоталась тряпкой.

Драко в это время тактично смотрел в сторону. Он считал, что даже эльфы имеют право на приватность.

— Восхитительно, — наконец сказала она. Ее большие глаза блестели от слез.

Драко улыбнулся. Он опустил крышку пианино и взглянул на домовуху.

— Скажи, ты хочешь получить одежду?

Шелли расплакалась и, сдернув тряпку, снова шумно прочистила нос.