Не прикасайся ко мне, Поттер (СИ)

Поттер провел ладонью по своей ужасной шевелюре. Драко не знал, зачем он это сделал. Может, хотел привести в порядок прическу. Но одно было точно: волосы вздыбились еще хуже, чем раньше.

— Где твоя метла, Малфой?

— Я не летаю, — отрезал Драко и прислонился к забору, отделяющему сад Нарциссы от квиддичного поля.

Поттер, казалось, был разочарован. Он разглядывал Драко своими невозможными глазищами, и у того в животе словно взорвалось что-то горячее.

— Да иди уже! — злобно буркнул он и скрестил руки на груди.

Поттер кивнул и, оседлав метлу, поднялся в воздух. Скорпиус полетел ему навстречу.

Драко наблюдал за тем, как Поттер дает его сыну советы, показывает кое-какие маневры и как Скорпиус усердно повторяет за ним каждое движение.

На землю они спустились порядком пропотевшие. Его маленький сын и сумасшедший Поттер!.. И оба смеялись от души. У Драко мелькнула мысль, что он тоже мог бы полетать, но он ее тут же отбросил.

— Я сбегаю к бабушке за лимонадом! — взбудораженно крикнул Скорпиус и вприпрыжку помчался к дому.

Поттер дышал шумно, как паровоз, и его волосы топорщились совсем уж дико. У Драко прямо руки зачесались от желания привести их в порядок.

— Ты нравишься моему сыну, — пробормотал он и посмотрел вслед Скорпиусу, который, распевая во весь голос какую-то песенку, топал прямо по цветам Нарциссы.

— Я всем детям нравлюсь, — поправил его Поттер и подмигнул.

Драко перевел на него взгляд. Эти зеленые глаза сводили его с ума. Так же, как и волосы. Интересно, а почему Поттер не бреется? И почему не купит себе новые очки? Неужели ему нравится разгуливать с этим уродством на носу? Или он полагает, что они лучше подходят его героическому образу?

Поттер сопел так тяжело, что Драко казалось, будто он чувствует его дыхание на своей коже. По разрумянившейся от полета щеке лениво ползли капельки пота, губы чудовищно обветрились. Кто-то наверняка сказал бы, что Поттер сейчас выглядит просто отвратительно, но Драко вдруг подумалось, что он… красив. От этой мысли Драко чуть не взвыл.

Мерлин, вот это он попал! Никогда, ни за что на свете нельзя было прикасаться к этому мерзкому журналу для извращенцев. И хотя Драко его сжег, нормальным он так и не стал.

Он прикусил губу и поднял руку. Кончики поттеровских волос, на вид жесткие, на самом деле оказались очень мягкими, и когда Драко сгреб их в кулак, то обнаружил, что они вообще на ощупь как шелк.

Драко разжал ладонь и попытался их пригладить. Ничего не получилось — прядки тут же снова встали дыбом. Они всегда будут так торчать, соблазняя его на то, чтобы гладить Поттера по голове. Драко вздохнул.

Поттер все это время недоверчиво таращился на него.

Просто стоял и таращился, позволяя ему возиться со своими волосами. А потом поднял руку, очевидно, чтобы положить ее Драко на плечо. Драко дернулся, и Поттер сразу же, виновато улыбнувшись, заложил руки за спину.

— Спасибо, — еле слышно пробормотал Драко.

Он знал, что ведет себя до смешного странно. Сам трогает Поттера — и паникует, как только тот подходит ближе.

Он нерешительно покусал губу и приказал своей руке прекратить — немедленно! — гладить Поттера по волосам.

Рука не послушалась. Она все еще пыталась привести это безобразие в порядок.

А Поттер все таращился.

— Мистер Поттер! Мистер Поттер!

Драко отдернул руку. Неожиданно это у него очень даже хорошо получилось.

Скорпиус, загнанно дыша, подбежал к Поттеру и протянул ему стакан.

— Бабушка приготовила вам лимонад! — проорал он так, словно Поттер был глухим.

У Драко от его крика даже в ушах зазвенело, и он с удовольствием сказал бы сыну, что не надо так вопить, — но боялся, что голос его подведет. Поэтому он просто потерянно молчал.

— Спасибо, — ответил Поттер и улыбнулся Скорпиусу.

Наверное, он привык к тому, что дети постоянно кричат. Достаточно вспомнить громовой голос Уизела — если его дочь унаследовала от него луженую глотку, то ор Скорпиуса, должно быть, звучал для Поттера ангельской музыкой.

Поттер сосредоточенно пил лимонад, Скорпиус тоже, а Драко смотрел в сторону и напряженно размышлял, почему с ним все это происходит. Почему он должен переживать этот дурацкий кризис? Если бы он не встретил снова Поттера… Ах, да что там — если бы отец отправил его в свое время в Дурмстранг, то Драко не мечтал бы теперь о мужчинах.

Больше всего ему хотелось свернуться в клубок и поплакать. Или сесть за пианино и что-нибудь сыграть.

— Извини, — тихо сказал он.

— Тебе не за что извиняться, — возразил Поттер и усмехнулся, но сразу же помрачнел. — Ну, если только за то, что ты превращал мою жизнь в ад, и сломал мне нос, и чуть не отравил Рона, и… Ну, ты и сам знаешь, о чем я. Но сейчас ты не сделал ничего, за что стоило бы извиняться.

Поттер смотрел на него очень серьезно, а потом опять заулыбался. Драко задался вопросом, не желает ли он добавить ко всем своим орденам еще и приз “Ведьмополитена” за самую обаятельную улыбку и не смеется ли он так часто потому, что постоянно в этом тренируется.

Поттер невозмутимо сделал еще один глоток лимонада.

— Я просто не хочу, чтобы ты подумал что-нибудь такое, — объяснил Драко.