Не притворяйся

Только вот он не знает, что мне это признание очень просто далось, а ему его явно не так. Паузы, бегающий взгляд и неуверенный голос слишком красноречиво выдают это.

– Необязательно говорить, если не хочешь, – мягко возражаю я. – Это не так важно.

Хочу добавить, что каким бы ни было прошлое Кирилла, главное, какой он сейчас. Но мысли упорно не формулируются, почему-то появляется ощущение, что этим я только подтвержу свои слова о влюблённости в него. Странно, но именно после поцелуя мне становится не по себе от сделанного так поспешно и легко признания.

– Это важно, чтобы ты чуть лучше поняла меня, – криво усмехается Кирилл. – Потому что я тоже хочу признаться в том, почему изначально пригласил тебя на свидание.

Потому что пожалел? Решил присмотреться? Я ведь изначально так думала, пусть и подавляла эти мысли, наслаждаясь происходящим. И не то чтобы хочу услышать всё это сейчас, но, видимо, без этого никак.

– Окей, продолжай, – вздыхаю.

Что-то подсказывает, что гулять допоздна, как я собиралась, мы сегодня не будем. Между нами уже не только неловкость, но и напряжение какое-то. И совсем не того рода, что периодически проявляется с Глебом.

– В общем, моя семья всегда жила по соседству со своими друзьями. Они и решили, что их дети тоже должны дружить. Вот только мы с соседским сыном лишь совсем мелкими что-то там играли вместе и все дела, а потом принципиально разошлись во взглядах. Как пошли в школу. Его увлекли движухи с одноклассниками, меня – учёба. Он даже не здоровался со мной в школе, порой и не отвечал, когда я к нему обращался. И при всём этом почему-то решил, что раз я соображаю и типа как его друг, по крайней мере, для родителей, то буду за него делать рефераты там всякие, сочинения писать и всё такое. Естественно, я его послал.

Кирилл выпаливает всё это как на одном дыхании, а я не знаю, что и сказать. Пока это слабо связывается со мной, но понимаю, что это он к ситуации в той школе ведёт.

Не заполняю паузу. Не думаю, что моего сопереживания ждут, Кирилл скорее в своих мыслях зависает.

– В общем, послал я его при всех. И ему это, естественно, не понравилось. Он же уже авторитет в классе отвоевал, а тут какой-то ботан, который особо не высовывался, на него катит. В общем, началась вражда, которая переросла в травлю. Он всячески усложнял мне жизнь, а его шестёрки в этом ему помогали. Чтобы подлизать ему, тоже упражнялись в остроумии и фантазии. И слухи обо мне разносили по всей школе. Дошло до того, что уже даже учителя считали, что это я придурок, который обижается на любую мелочь и насупился на одноклассников, когда они только подружиться со мной пытаются. Ну а то, что они пакостили исподтишка и караулили только после школы, а я считал позором жаловаться и пытался разобраться сам, уже никого не волновало.

Я сочувственно качаю головой. Могу себе представить такую ситуацию. У нас в школе никого, к счастью, вроде как не травили, но вообще такие случаи – далеко не редкость. И наверняка оставляют отпечаток.

Не успеваю подобрать слова – паузу снова нарушает именно Кирилл.

– Короче, в итоге меня, конечно, прорвало. Выдержки не хватило. Сказал всё родителям, попросил перевести в новую школу. Уверен, что в прошлой до сих пор думают, что я трусливая обиженка, которая побежала в другое место, где меня тоже затравят, рано или поздно. Но в какой-то степени всё это повлияло на меня, да. Я стал излишне ревностно относиться к защите себя, и, может, резко реагирую уже даже там, где нападок нет. И по этой же причине в новой школе я захотел сразу отвоевать авторитет, так сказать, занять место негласного лидера, чтобы держать всё под своим контролем и не допускать даже возможности повтора той ситуации.

Я что-то не особо замечала, чтобы он прям так уж рьяно авторитет завоёвывал у нас в классе, скорее, просто вёл себя адекватно и взросло. Но не спорю – может, Кирилл так этот процесс и видит.

– У нас класс нормальный, таких придурков там нет, не травили никого даже когда ничего не соображающими малолетками были, – задумчиво говорю я, пытаясь вспомнить, а был ли хотя бы какой-то иной случай. Понятно, что в одиннадцатом все уже взрослые, соображаем. Но и до подобного не припомню. – Хотя до десятого были довольно проблемные ребята, но даже на них никто не наезжал. Если бывают всякие обидные приколы, то они либо на всех распространяются, либо быстро сворачиваются. Взять хотя бы мою ситуацию…

И тут я осекаюсь, осознав, что в попытках успокоить Кирилла и дать ему понять, что тут всё иначе, чуть ли не наезжаю на него за то, что неправильно о нас подумал. Да любой бы на его месте был предусмотрителен и осторожен, откуда ему было знать, ведь совсем недавно к нам перешёл? Один только месяц прошёл.

И, судя по тому, как Кирилл мрачнеет от моих слов, от меня ждали чего-то другого. Поддержки, понимания – а потом уже и можно было говорить, что «вот у нас не так». Я ведь отчётливо улавливаю его напряжение, а что ещё может быть причиной, как не это?..