Не притворяйся

Но я даже сейчас навскидку могу предположить кучу вариантов, к которым мой папаша мог бы прибегнуть, если уж у него офигеть какая любовь случилась офигеть как не вовремя. Был бы человеком, нашёл бы нормальный выход. И никакие нахрен чувства его не оправдывают.

Он бы мог оплатить маме лечение в лучшей клинике и создать для неё максимально комфортные условия. Мог бы показать, что ему не всё равно, что с ней происходило – вовсе необязательно любовь изображать, чтобы тепло подарить. Мог бы чуть чаще появляться дома и интересоваться её здоровьем – мир бы не рухнул, если притормозить со свиданками с желанной женщиной.

В общем, он мог бы что угодно делать. Что угодно, кроме того, чтобы не ночевать дома сутками, избегая проблем, растворяясь в новом романе. Что угодно, но не отделываться формальными вопросами про самочувствие и скупыми «всё будет хорошо». Вроде не дебил, чтобы не понять, что неискренность и витание в других мыслях невозможно скрыть. Хотя пытался ли он вообще? Не первая измена.

И если уж на то пошло, он бы мог уже давно отпустить маму и не доводить её до такого. Ведь не любил никогда. Лишь пользовался её чувствами, прикрываясь удобной отмазкой «сохранить семью ради ребёнка». Когда хотят сохранить семью, работают, чёрт возьми, над отношениями, а не с унылым видом ночуют и функционируют дома, параллельно сношая кого-то на стороне.

Я говорил Насте, что мой папаша – слабак. Но тут уже не просто слабак, тут мудак. Мой отец – мудак, с чем я себя и поздравляю.

И наплевать даже, знала ли изначально её мамаша, что он женат, или ей потом сообщили, когда мозги уже помутнели от чувств. Я всё равно злюсь на неё, но уже меньше. Сейчас меня гораздо больше бесит отец.

Стены комнаты Насти начинают давить. Ошалелым взглядом смотрю по сторонам – она тут уютно разместилась, картину даже повесила какую-то. Корабль, попавший в шторм. Красиво, ага. Интересно, почему такой выбор?

Хотя нет, мне неинтересно. Мне сейчас вообще нет дела почти ни до чего. Я сам как этот долбанный корабль, сражающийся со штормом, только тот внутри происходит.

Кажется, самое время валить из дома, пока вся эта обстановка не задушила нафиг. И это последняя более-менее связная мысль – дальше я просто беру ключи и быстро спускаюсь вниз. Верхнюю одежду даже не надеваю, только кроссовки напяливаю. Наплевать, я всё равно за руль сяду.

Просто не могу больше находиться в одной точке. Движение помогает. Расслабляет, что ли. Позволяет чувствовать себя живым.

Ну и пусть от себя не сбежишь, но я хотя бы попытаюсь уехать.

Гнать не собираюсь. Я не так давно за рулём – не считая некоторых моментов в работе, практикуюсь меньше, чем полгода. Да и на работе больше мотоциклы были. Я бы и сейчас с радостью сел именно на два колеса, но увы, пока не обзавёлся.

Выезжаю со двора, еду в неизвестном направлении. Наплевать, куда – пробок особо нет. Смотрел ситуацию на дорогах, мне внезапно повезло с этим. Так что уж куда вырулю. Сейчас точно не до того, чтобы прокладывать маршрут.

Бездумное вождение не то чтобы сразу помогает, но лишние мысли как-то сами растворяются, когда слежу за ситуацией на дороге. А чувствуя плавность движений и управляемую мной мощь, постепенно расслабляюсь.

Не знаю, сколько уже рулю, но вот поворачиваю к мосту на ближайшем канале реки. Не сразу даже понимаю, с чего вдруг напрягаюсь, а в висках удары отбиваются. Перед глазами чуть ли не мутная пелена на мгновение, а потом она рассеивается, являя мне целующуюся парочку у реки.

Кирилл и Настя.

Глава 26. Настя

Не знаю, кто из нас первым разрывает поцелуй. Кажется, это обоюдно. Не понимаю, почему сама захотела отстраниться и почему Кирилл так легко это принял – но вот мы уже стоим друг напротив друга, даже не касаясь.

И всё, что происходит и остаётся между нами – неловкая пауза.

Это было совсем не так, как я себе представляла. Это было… Никак. Горько признавать это даже в мыслях и смотреть на лицо, которое когда-то считала самым красивым, а теперь не чувствую ничего.

Наверное, всё как-то поспешно навалилось. Нужно время.

– Ты призналась мне в любви, – неожиданно разрывает паузу Кирилл. – И я понял, что больше так не могу. В общем… – он вздыхает, криво усмехаясь.

Я озадаченно хмурюсь. Не самое обычное начало – почему-то страшно слушать продолжение. Страшно услышать то, что даже в мыслях не хочет формулироваться.

У нас ведь всё получится… Я почти месяц мечтала об этом, в чём проблема?

Отгоняю от себя мысль, что я в общем-то знаю, в чём. Вопросительно смотрю на Кирилла, который почему-то тормозит с продолжением своего монолога.

– Ты сказала, что влюбилась в меня, когда я отказался заранее вешать на всех ярлыки и слушать чужие мнения, – наконец, неохотно выдаёт Свиридов. – Но у меня не просто так сформировались эти взгляды. И я не просто так перешёл в новую школу.

Мне даже стыдно становится. Я тут себе уже чуть ли не разрыв вообразила, а Кирилл просто хочет быть максимально искренним и открытым, раз уж я призналась.