Не про футбол

Она сидела слева от меня. Правой рукой я держал её правую руку выше локтя, левой рукой я обнимал её чуть выше талии и поглаживал ладонью, как это делают обычно, успокаивая кого-то. Я задумался обо всём этом происшествии. А когда вернулся к реальному развитию событий, то оказалось, что происшествие всё впереди. Левая моя рука до сих пор поглаживала, но совершенно с другим смыслом и под одеждой. А её правая рука бережно, но уверенно, по-хозяйски наминала моё левое бедро, в основном внутреннюю его часть. В этот же миг щека её превратилась в губы, которые целеустремлённо и умело, отыскали подход к моему рту. Левой рукой я почувствовал её левую руку, которой, как я понял, она расстегнула застёжку бюстгальтера. Затем её левая рука выступила в роли проводника и наставника. До застёжек на штанах мы добрались одновременно. От этого процесс стал ещё более волнующим.

Скамейка, на которой мы сидели, находилась в небольшом уютном садике, находящемся внутри большого парка. Вездесущая зелень давала ощущение безопасности и покоя. После того как мы расстегнули друг другу штаны. Мы встали, разделись до гола и крепко обняли друг друга… а потом… Потом очень долго было лень одеваться.

ДжонИ

Мы вновь встретились с Юной на этом празднике только через два часа. Глядя на выражение её лица, я не стала спрашивать, почему она не отвечала на звонки.

– Я смотрю, вы загулялись, – спросила я, пытаясь не вгонять в краску чемпиона.

Юна вряд ли бы застыдилась, даже если я спросила бы напрямик. Но в этот раз она выглядела какой-то пришибленной.

– Звёзды сегодня очень яркие, – запрокидывая голову, сообщил герой дня.

Мне стало смешно, это чего это, он хочет убедить меня, что они два часа на звёзды любовались.

– Ещё бы, в такой день. Ты и сам сияешь, как звезда, – не удержалась я.

А как тут удержаться, если ореха такой кулёк!

– ДжонИ! – тормознула меня подруга. Хотя обычно сама бы с удовольствием поддержала эти шуточки.

Да действительно не просто футболист, если с Юной такое приключилось.

– А что? Два гола забил в таком матче,– то ли продолжала я свои шутки, то ли попыталась сказать о том, что я имею в виду его победу в матче.

– Один! – неожиданно изрёк Тибат.

Юна удивлённо уставилась на него. Признаюсь, я тоже не смогла скрыть своей озадаченности. Мне казалось, что диагноз «исчезающего вида» был поставлен без ошибки. Но в следующий момент он разрешил вопрос на наших лицах.

– Первый сам закатился – случайность. Реально, мой гол был только второй. И ему я рад вдвойне, потому что с таким голом, как первый мне трудно было бы чувствовать себя победителем.

Мы с Юной переглянулись и захохотали.

– Пусть один, зато какой! – смеясь, и адресуя эту реплику мне, сообщила Юна.

Вот теперь я её узнаю.

Дальше разговор протекал, как обычный трёп новых знакомых. Я отвела их к бассейну. Это было самое весёлое место этой ночью на всей окиллометренной территории этого государства под названием «Поместье Бари Лайта». И хоть компания молодых весельчаков, куда-то слилась, возможно, исследовать укромные уголки, которых, как я поняла по опыту моей подруги, здесь было предостаточно. Но всё равно чудили у бассейна свободно без всяких ограничений. Где ещё солидным людям расслабиться от навязчивого серьёза при вращении вокруг огромных финансовых кормушек.

Наш новый знакомый поражал меня тем, что я не могу держаться той холодности, которой я решила прикрыться, чтобы не чувствовать себя никчемной по отношению к подлинным достижениям. Я втянулась в разговор, и мы вместе шутили и смеялись, стуча друг друга по плечу, как старые друзья.

Расслабленный алкоголем и атмосферой тёплой компании Тибат сделал признание:

– Если честно признаться, то я сначала решил, что ты ДжонИ необщительный и скрытный человек. Но сейчас, как-то очень здорово мы вот так вот сидим, болтаем.

– Сказать по честности, – решила пооткровенничать и я. – Я люблю людей, но проявляю радушие не ко всем. У меня куча глупостей в голове, возможно, и неоправданных, но всё же они имеют место.

– Интересно, каких же? – зацепился Тибат.

– Извини, парниша. Но я и так много наболтала. При первой встрече сообщить такое, это на меня не похоже. Но белышь, по ходу, распирает. Юна-то многих глупостей моих не знает, а ты хочешь, чтобы я сейчас всё и рассказала. Они на то и глупости, что их вряд ли кто поймёт.

– Ну, извини. А белыш это?.. В смысле ты чего-то употребила?

– Белыш – это кокаин. Если ты слышал о таком.

– Ну, слышать-то, конечно, слышал. Но никогда не думал об этом.

– Сказав: «Ну, и правильно!» – я бы солгала. Хотя бывает чревато для некоторых.

– И ты тоже? – обратился он к Юне.

– Я нет. Ты изменил мои планы – отвиснуть сегодня.

Юна хоть и вела себя с ним более сдержано, чем с другими, но совсем прибедняться, видимо, не собиралась. И тут наш дружок снова нас удивил.

– А что если вернуться к этому плану, только вместе со мной.

Я прикурила сигарету и буркнула:

– Интересное кино.

И Юна, повторяя меня: