Не проси моей любви

— Давай отмотаем чуть назад, — предложила Нора, ловя себя на том, что начинает говорить как Герман. — Парни приехали на Соловки за помощью. Никаких преступлений совершать не собирались. Леонид хотел соскочить с иглы, на которую его подсадил папаша. И Аркадий Петрович помог ему соскочить. Ты вообще в курсе событий?

— В курсе.

— Тогда я тебя не понимаю. Ты считаешь, что человек должен отвечать за то, что прикончил бандита, который преследовал его по приказу богатого извращенца, явился сюда с компанией таких же бандитов, сначала похитил девочку из реабилитационного центра, потом пытался проломить голову офицеру полиции, — она указала пальцем, — тебе… и проломил бы, если б ему не помешали. Так кто и за что, по-твоему, должен отвечать?

— Насколько мне известно, девушка не пострадала. Я в общем тоже не факт, что был бы убит…

— Жалеешь, что Герман лишил тебя возможности это проверить?

— Нет. — Александр широко улыбнулся. — Не жалею. — Улыбка сползла с его лица. — Жалею, что Герман бросил нож… а не камень, к примеру… да еще так метко. При помощи камня можно было бы обезвредить Шаталова, но не убивать.

— Думаю, он бросил нож, потому что у него не было времени на поиски камня. Он сделал то, что мог. Что умел.

— Что умел… Не каждый носит с собой комплект метательных ножей и умеет ими пользоваться, правда?

Об этом же Нора говорила Аркадию.

— Не каждый. Но тот, у кого есть причины опасаться за свое здравие и благополучие, как правило, носит что-нибудь. Не ножи, так травматику. Или газовый пистолет.

— Нора.

Они смотрели друг другу в глаза.

— Что? — Он раскрыл было рот. Она покачала головой. — Не надо. Я уверена, что ты сможешь найти много прекрасных слов в защиту своей позиции, Саша, но я не услышу тебя. Ради свободы и безопасности Германа я готова красть, лжесвидетельствовать, уничтожать улики, вступать в преступный сговор и даже убивать. Никакие соображения высшего порядка меня не остановят.

— Понял. — За время их беседы Александр отполз чуть назад и уселся на матрасах, прислонившись спиной к стене. Теперь же вскинул руки вверх в знак безоговорочной капитуляции. — Больше не буду. Но давай договоримся, что в случае появления посторонних ты передашь пистолет мне.

Нора почувствовала прилив гнева.

— Нет.

Пистолет должен быть у тебя.

— В моих руках от него будет больше пользы.

— Для кого?

Возьми. И не отдавай ему ни при каких обстоятельствах.

Со скорбным видом человека, который исчерпал все свои аргументы, но так и не достучался до разума собеседника, Александр подавил вздох и, запрокинув голову, уставился в потолок.

Пока Герман и Аркадий нянчились с ним на берегу — снимали штаны, фиксировали коленный сустав, надевали штаны, — Нора старательно отводила глаза, но сейчас, преодолев смущение, взглянула туда, где под широкой штаниной цвета хаки бугрилась повязка. В нескольких местах на плотной ткани виднелись пятна засохшей крови.

Нет, он отнюдь не беспомощен. Отдать ему пистолет… Неужели Аркадий прав, и вчерашний союзник может легко обернуться противником, если того потребует профессиональный долг? Или там профессиональная честь.

Словно читая ее мысли, Александр оторвался от созерцания потолочной балки и, поглаживая колено, еле слышно пробормотал:

— Я не причиню вреда никому из вас.

Нора промолчала.

Как бы то ни было, пистолет ему отдавать нельзя. Даже если он говорит правду, и стрельба по бойцам их отряда в настоящий момент не входит в его планы, кто может поручиться, что в изменившихся обстоятельствах он не передумает и не направит ствол на Германа, к примеру, как опасался Аркадий? Не чтобы ранить или убить, а чтобы вынудить к повиновению. Неизвестно, как поведет себя Герман, склонный к провокациям. А уж Леонид…

Леонид. Прекрасный психотик. Интересно, при себе ли у него уже сослуживший ему однажды добрую службу «Глок-36». И два запасных магазина. Наверняка при себе.

— Что ты знаешь о нем? — прозвучал неожиданный вопрос. — О Германе Вербицком.

— Знаю, что ему двадцать семь лет, что он закончил Московский Архитектурный институт, что несколько лет работал в Москве по специальности…

— Нет-нет, Нора, я не об этом.

— О чем же?

— Помнишь, мы встретились в лесу, неподалеку от дома Шульгиных, и я спросил, известно ли тебе о преступлении, которое было совершено там три года назад?

— Помню. Я ответила, что мне ничего не известно, а Герман поправил тебя, сказав, что там произошел несчастный случай.

— Он сказал, что газеты писали о несчастном случае.

— Да, вроде бы. — Нора нахмурилась, припоминая. — Это важно?

— Когда это случилось, Герман был на острове.

— Возможно. Лера говорила мне, что три года назад Герман приезжал в Новую Сосновку с другом, который, как и Леонид, нуждался в медицинской помощи, но спасти Данилу, к сожалению, не удалось…

— И он был в том доме.

— В момент смерти человека, скандалившего с женой?