(не) просто сосед

Следующие пару дней Полина не могла выйти ни на работу, ни даже просто на улицу — тошнило, кружилась голова. Тело было покрыто такими синяками, что стыдно даже врачу показываться. Да, вот так глупо, но это правда: ей было стыдно идти в больницу, стыдно признаваться в том, что эти побои от мужа, в том, что всё это произошло с ней.

Сколько раз, бывало, видя подобное в телешоу или в кино, она думала: «Что за глупые женщины! Как можно такое терпеть? Я бы не смогла! Уж я бы сразу…» А теперь, вот, она лежала у Маруси на кровати и, боясь открыть глаза, чтобы не стошнило от кружащегося потолка, врала дочке, что всё хорошо, что мамочка просто устала, просто сейчас поспит, и потом приготовит кушать. А потом, может, они даже на качели сходят… Но не ходили. И садик Маруся прогуливала — водить было некому. Так и сидели в буквальном смысле в четырёх стенах — в Марусиной комнате, боясь лишний раз показываться на глаза Марку.

А он сначала хорохорился, обвиняя Полину в симуляции. Потом притих. А на третий день пришёл просить прощения. И снова история о том, как ему плохо, как он хочет, но не может себя контролировать, как безумно дороги ему Полина и Маша, и что без них он не сможет жить.

Его вид, голос, запах и даже то, как он дышит, как, прихрамывая, скребёт по полу бадиком — всё вызывало у Полины приступы тошноты и головной боли. Она старалась абстрагироваться и не слышать его, но сама уже точно знала — это конец. Нет больше ни семьи, ни отношений за которые имело бы смысл держаться. И нечего больше спасать, кроме, разве что, дочки. И себя.

В финале покаяния муж эпично разрыдался. Сдерживая отвращение, Полина положила руку ему на голову, погладила:

— Успокойся, Марк. Всё нормально, я не обижаюсь. Просто завязывай с водкой и возобнови сессии с психологом, хорошо?

А на четвёртый день, едва подутихло головокружение и перестало двоиться в глазах, она взяла телефон и вбила в поиске «За что могут лишить родительских прав»… И совершенно забыла, что интернет от домашней сети Wi-fi выдаёт поиск в общий директ! Когда же у мужа в компе вдруг посыпалась реклама юридических услуг по лишению и восстановлению родительских прав, снова случился скандал.

— Ты брехливая тварь! — орал Марк, замахиваясь палкой. — Я не отдам тебе дочь! Она останется со мной, а ты можешь проваливать к своему зэку!..

Но уже через полчаса снова не давал ей прохода, утопая в соплях и слезах, просил прощения и умолял не бросать его. Грозился, что покончит с собой и оставит записку, что виновата Полина. Она же успокаивала его и уверяла, что понятия не имеет, откуда вся эта юридическая реклама.

А на следующий день, несмотря на жару, надев рубашку с длинным рукавом и джинсы, и тщательно замазав синяки на лице, Полина отвела, наконец, Марусю в садик. Потом, присев на скамейку в соседнем дворе, вбила в поисковике «снять квартиру» и позвонила по первому же попавшемуся номеру.

Цены на однушки оказались не то, чтобы дешёвыми, но в принципе подъёмными. Риелтор шустро взяла Полину в оборот, выяснила желаемый район, этаж, площадь, меблировку… И пообещала подыскать несколько вариантов для сравнения.

Когда завершила звонок, руки слегка дрожали. Что это только что было? Она всё-таки сделала этот шаг? Серьёзно? Стало вдруг страшно — а что, если ей подберут приемлемый вариант и придётся действовать уже не на словах? Хватит ли у неё на это смелости? Но в то же время, впереди словно просвет появился. И Полина решилась на следующий шаг — тут же позвонила и договорилась о юридической консультации по вопросам родительских прав.

В салоне её ждал шок — Светка с тщательно замазанным фингалом под глазом. Оказалось, Пупс зарядил.

— Свет… Я даже не знаю, что сказать… — Полина реально растерялась. — У тебя же всегда всё под контролем. Как тебя угораздило-то?

— Да кто бы говорил, — буркнула она. — Думаешь, я не понимаю, почему ты в рубашечке? Ты, кстати, поэтому четыре дня на больничном была или реально с простудой слегла?

Полина рассказала. Всё. Как бил тростью, кулаками и даже пинал покалеченной ногой. Как на следующий день она до туалета дойти не могла — так сильно кружилась голова. Не сдержалась, рассказала даже о том, что всерьёз думает уйти от него и уже начала подыскивать жильё. Светка посмотрела на неё с недоверием:

— Он тебя по голове случайно не бил?

— Бил, — не сразу поняла подвох Полина. — Погоди, в каком смысле?

— Да в таком! Если ты на это решишься, то я прям не знаю… Небо на землю упадёт! Только, ты должна понимать, что он сейчас в таком состоянии, что в покое тебя так просто не оставит. Заявление на него написать не хочешь, чтобы понимал, что всё серьёзно? Ему, кстати, даже реальный срок могут дать! Годик, например. Как раз хватило бы — для профилактики.

— Он Маруськин отец, Свет! Как я ей потом в глаза смотреть буду? Ему лечиться надо, возможно даже принудительно, но не в тюрьму же! Нет, заявление подавать не буду. Я просто от него уйду.