Не раскрытые тайны друг друга

– Спасибо вам большое еще раз. Кстати, как вас зовут? – спохватилась Урбанова. – (Всё-таки человек старался, сумки нес).

– Старший лейтенант Соколов.

– А если по-человечески?

– Виктор.

– Очень приятно, Виктор. А я Алёна, Алёна Владимировна.

– Моя жена тоже Алёна, вернее, Елена Сергеевна.

* * *

В пятницу, первого октября, дали свет, но телефон по-прежнему не работал. Наталья Николаевна обрадовалась и включила телевизор.

– Хоть последние новости узнаем. А то сидим с Афоней каждый вечер в темноте: ни новостей, ни развлечений.

– Мам, лучше пока без их политических спектаклей обойдемся.

Ящик вещал:

«В Свято-Даниловом монастыре при посредничестве патриарха Алексея II начались переговоры между представителями правительств России, Москвы и Верховного Совета. В здании Верховного Совета включено электричество…»

– Это мы заметили, – прокомментировала Урбанова.

* * *

Семейство кое-как дотянуло с продуктами до субботы второго октября благодаря усилиям Алёны. Она исправно приносила в дом еду, хотя каждый раз половину оставляла на блокпостах.

– Защитников надо исправно кормить, если государство о них не заботится. Если не я, то кто? – приговаривала она.

Разобраться в том, что происходит у Белого дома, было практически невозможно. Телевизионные ведущие сыпали названиями государственных учреждений и общественных организаций, информировали о переговорах и встречах. Понятно было только одно: те, кто успел распробовать вкус власти, сцепились за нее не на жизнь, а на смерть.

Алёна всегда в любой проблеме видела только светлую сторону. На сей раз она так объясняла преимущества осады:

– (Отлично, спасибо, ребята, устроили мне зарядку, теперь можно объедаться жареной картошкой и пирожками. Каждый день приходится топать пешком от метро 1905 года, да еще и с сумками, – семья из четырех человек требовала пополнения негустых запасов продовольствия чуть ли не каждый день. – Ну это ничего, переживем, главное, что территория вокруг наших домов под охраной государства).

В субботу, наконец-то, Алексей с Алёной отправились за покупками на своей машине, припаркованной за пределами расширяющегося кордона довольно далеко от их дома.

– Хоть отдохну от этих сумок! – радостно воскликнула Алёна, садясь в любимый «Запорожец».

В начале девяностых прилавки магазинов были абсолютно пустыми. Тогда в огромном гастрономе на площади Восстания в продаже присутствовало только одно: «Шаховская» сметана, довольно жидкая, но вкусная. Теперь же продукты заполнили московские магазины, но ценники выстреливали новые цифры почти каждый день. Алёна не уставала благодарить в душе Нахимова за то, что их семья не голодала.

Выехали на Новый Арбат. Москва была спокойной, ничто не напоминало о воинствующих властных группировках и их возне.

Закупив и загрузив всё необходимое для себя и соседей в багажник, они вернулись на Мантулинскую улицу, оставили машину в тихом дворе и, навьюченные сумками и пакетами, двинулись на Краснопресненскую набережную.

– (На неделю хватит, – довольная поездкой, думала Алёна. – Теперь хоть домой буду возвращаться налегке).

Урбанова устала от бесконечных «походов» вокруг Белого дома, траектория которых удлинялась с каждым днем. Постоянные проверки документов достали. В последний раз она насчитала их чуть ли не десять. Терпение подходило к концу и было готово лопнуть в любую минуту.

У своего подъезда Алёна увидела знакомого омоновца.

– Здравствуйте, Виктор. Надо же, опять встретились.

– Да. Меня перевели на этот пост. Теперь стою у ваших ног, – он лучезарно улыбнулся.

За спиной возвышался Нахимов. Алёна представила мужчин друг другу.

– Мы тут отоварились сегодня на неделю, вас подкормить? – казалось, что у нее нет никаких других забот, кроме как заботиться о еде на блокпостах в бунтующем районе, не осталось. Возможно, таким странным образом проявлялось волнение женщины.

– Нет, Алёна Владимировна, спасибо, у нас всё в порядке.

– (Надо же, они хорошо знакомы!) – весело мелькнуло у Алексея.

– Полевая кухня не бездействует. Снабжение наконец наладили. Вот водички бы хорошо. Обед был плотный, а компота маловато, – Виктор рассмеялся. – Какая же у вас замечательная жена, – сказал он Нахимову. – Заботливая.

– Да, спасибо. Я в курсе, – муж усмехнулся и зашел в подъезд.

– Виктор, вода – это не проблема ни разу. Сейчас поднимусь и попрошу сына спуститься к вам с бутылками. Только, пожалуйста, не сочтите за труд, верните мне пустую посуду, чтобы было, во что завтра наливать. Сами знаете, всё приходится на себе таскать по пять километров.

– Да, да, я понимаю.

* * *

Утром следующего дня, в воскресенье 3 октября 1993 года, Алёна сама вынесла все оставшиеся в доме бутылки из-под фанты и колы, тщательно вымытые и наполненные кипяченой водой.

– Виктор, вы что, вообще без отдыха тут дежурите?

– Вроде того. В полтретьего смена, – вздохнул он.

– Тогда я к этому времени подойду, чтобы «тару» забрать и воды свежей принести. А вчерашние бутылки сохранились?

– Да, конечно, я помню о вашей просьбе. Мы их в вашем подъезде поставили за дверью, чтобы ветром не разметало.

– Спасибо.

– До скорого.

* * *