Не сбавляй оборотов. Не гаси огней

Пока мы ехали через перевал Апачей, Джошуа поведал мне, что и сам в некотором роде путешествует. Пока он разглагольствовал, я догадался, что Джошуа — один из тех энергичных и изобретательных типов, у которых явно не все дома, но при этом они отличаются удивительным внутренним равновесием, достичь которого дано немногим. Возможно, это как раз и есть высшая форма душевного здоровья. А может, и нет.

— Я отправился в путь ради полевых испытаний, — растолковывал он. — Я химик, и, следовательно, моя задача — помешивать космическую похлебку вселенной. Не просто время от времени добавлять туда специй, а постоянно следить, не выкипела ли она до дна, наблюдать, что выпало в осадок, а что растворилось. Не исключено, что я возомнил себя посланцем вероятного будущего, но все мы порой грешим тщеславием. Вот хотя бы как ваш оранжевый человечек, прикрывающийся кусочком паззла. У каждого своя ноша, но к чему стенать и гнуться под ее весом, когда деревья умеют с невероятной грацией нести ветер, а горы несут небо? «Не твоя печаль, что мул слепой — знай грузи телегу».[17] В этом серебристом ящике, отягощающем заднее сиденье вашей машины, — полная усилительная система: от проигрывателя до двух мощных колонок. Ну и микрофон, разумеется, хотя и довольно примитивный, работает от двенадцати вольт постоянного тока или никель-кадмиевой батарейки. Электроусиление — это новая сила мирового масштаба, и она должна быть оценена по достоинству. Можно ли сделать ясность еще яснее с помощью усиления? Предназначен ли звук для того, чтобы доставлять его за пределы естественной слышимости? Или мы вот-вот начнем поклоняться очередной всемогущей технической заморочке как некой деградировавшей, пуританской форме волшебства?

Задуманный мной эксперимент груб, но не лишен возможного изящного отклика. Я направляюсь в Сан-Пиканте, небольшой городок с десятком тысяч жителей; это в Нью-Мексико, за Лордсбургом, потом через Сильвер-сити, в горах Мимбрес. Ни один поезд не подходит к Сан-Пиканте ближе, чем на девяносто четыре мили. Сегодня приблизительно в четыре часа ночи, или, точнее, уже утра, я установлю свое усилительное оборудование и включу шум приближающегося поезда — причем на полную громкость. Разумеется, я это уже проверял, эффект получается довольно-таки впечатляющий. Я планирую проделать это в жилом районе и, если соберется толпа, возьму микрофон и произнесу перед публикой пару слов.

— Я бы на вашем месте лучше смотался по-быстрому, — заметил я. — Кое-кто из аборигенов может слегка расстроиться, когда его заставляют наложить от страха в самые любимые штаны и лишают двух-трех часов сна перед работой.

Джошуа едва заметно склонил свою массивную голову в знак понимания.

— Согласен, вероятность высока. Но если бы не высокая вероятность, мы бы не ценили редкие исключения. Говорю как истинный естествоиспытатель — в противоположность тем оторванным от жизни ученым, которые только и делают, что лижут упругую задницу Логоса, да простится мне такая вульгарная, но справедливая формулировка, — утверждаю со всей объективностью (хотя и неохотно), что готов сдаться при малейшем намеке на чудо. На первом занятии по биологии в колледже мы все разглядывали под микроскопом капельки собственной крови. Я увидел там миллион обнаженных женщин, с песнями поднимающихся в горы под дождем. Кто знает, что может произойти, когда произойти может все что угодно? Эти люди могут сегодня ночью услышать поезд и выйти из своих домов просветленными, наконец осознавшими реальность своего существования. Но если их реакция подтвердит ваши мрачные прогнозы — что ж, вы умелый водитель. Я бы даже сказал, блестящий.

Я заметил, что он включает меня в свой «эксперимент» и расценил это скорее как робкое приглашение, а не как наглую констатацию факта. Только я собирался ответить, как Джошуа указал куда-то вперед.

— Поглядите на этот живописный виргинский дуб. Необычное дерево. Глядя на него, вы сразу понимаете, что оно могло появиться только здесь и нигде больше — даже по телевизору не могло. Это добрый знак, не правда ли?

Я не знал, что и сказать, поэтому улыбнулся и промолвил:

— Джошуа, вы еще безумнее меня.

Он откинул голову назад и зажмурился, как будто решил поспать, но тут же подался вперед и поглядел на меня.