Не считая собаки

Сирил встревоженно поднял голову.

– Нет, здесь ее нет, – успокоил его я. – Наверное, она уже благополучно вернулась в Мачингс-Энд.

Но Сирил вскочил и начал настороженно озираться.

– Да нет же! Воры, не творог! – донесся до нас крик Теренса. – Воры!

– Шоры? – проревел в ответ смотритель. – Это шлюз, а не конюшня!

В конце концов он махнул на Теренса рукой и скрылся в сторожке. Теренс поспешил к нам.

– Похоже, ее угнали по течению. Смотритель показал туда.

Вот уж не факт. На мой взгляд, его жест означал: «Полно мне с вами лясы точить» или даже «Катитесь-ка вы отсюда подобру-поздорову!» И потом, противоположное направление куда вернее уводило Теренса от Тосси.

– Точно? – спросил я. – Мне показалось, он махал в обратную сторону.

– Нет-нет. – Теренс уже бежал по мосту.

– Давай-ка поторопимся, – сказал я Сирилу, – иначе рискуем потеряться.

Мы поспешили за Теренсом по бечевнику, мимо череды сельских домишек и вереницы тополей, а оттуда на пригорок, с которого виднелся длинный отрезок реки. На серебрящейся ленте не было ни пятнышка.

– Вы уверены?

Теренс кивнул, не сбавляя шага.

– Догоним их и вернем лодку. Нам с Тосси суждено быть вместе назло всем препонам. Мы предназначены друг другу судьбой, как Тристан и Изольда, как Ромео и Джульетта, как Элоиза и Абеляр.

О том, что эти пары плохо кончили, я ему напоминать не отважился, бросив все силы на то, чтобы не отстать. Сирил, пыхтя, переваливался позади.

– Когда догоним, вернемся за профессором, отвезем его в Оксфорд, потом догребем до Абингдона и там заночуем. Это всего в трех шлюзах отсюда. Если приналяжем, назавтра к чаю будем в Мачингс-Энде.

Ну уж дудки.

– Не слишком ли изнурительно? – высказался я. – Мне врач запретил переутомление.

– Можете вздремнуть, пока я гребу. К чаю – вернее всего, тогда обычно зовут посидеть с ними, а поскольку это не ужин, то официального приглашения и парадной одежды не требуется. Нужно будет пройти Рединг к полудню.

– Хотелось бы посмотреть по дороге что-нибудь интересное, – упирался я, судорожно вспоминая подходящие достопримечательности. Хэмптон-Корт? Нет, это за Хенли. Виндзорский замок тоже. Что там осматривали трое в лодке? Могилы! Харрис не пропускал ни одного кладбища. – Я думал полюбоваться надгробиями.

– Надгробиями? – удивился Теренс. – Здесь вдоль реки ничего интересного нет, разве что плита Ричарда Тичелла в Хэмптонской церкви. Он выбросился из окна Хэмптон-Кортского дворца, но Хэмптонская церковь в любом случае дальше Мачингс-Энда. Если мы расположим к себе полковника Меринга, может, он и к ужину нас пригласит. Вы знаете что-нибудь о Японии?

– О Японии?

– Оттуда вся рыба, – напустил туману Теренс. – Лучше всего, конечно, если бы нас оставили на недельку, но он не любит долгих гостей, это, мол, ей во вред. Рыбе то есть. Что взять с кембриджца… Не притвориться ли нам медиумами? Миссис Меринг без ума от духов. Вы фрак с собой взяли?

Кажется, перебросочная болезнь навалилась с новой силой.

– А что, медиумы ходят во фраках?

– Нет, у них обычно какие-нибудь хламиды или мантии с широкими рукавами, чтобы прятать бубны, марлю и прочий арсенал. Фрак для ужина, если нас пригласят.

Хороший вопрос, найдется ли в моем багаже вечерний наряд. Когда догоним лодку – если догоним, – нужно будет перебрать поклажу и посмотреть, чем снабдили меня Уордер с Финчем.

– Досадно, что мы не нашли Принцессу Арджуманд, – посетовал Теренс. – Тогда бы нас непременно позвали остаться. Заблудшая овечка, жирный телец и прочее. Помните, как Тосси бежала к нам в надежде, что кошка отыскалась? Прелестнейшее создание на свете! Золотые кудри, а глаза «голубые, как лен, и щеки румяней зари». Нет, даже еще алее, словно гвоздики, нет, розы!

Мы торопливо шагали вдоль берега. Теренс попеременно сравнивал черты Тосси с лилиями, вишнями, жемчугом и золотым руном, Сирил с тоской мечтал о теньке, а я размышлял о Людовике XVI.

Да, Принцесса Арджуманд не принадлежит королеве Виктории, а Мачингс-Энд не атолл Мидуэй, но вспомните Друэ. Он тоже был никем, неграмотный французский крестьянин, который при другом раскладе ни за что не оставил бы след в истории.

Если бы не удиравший из Франции с Марией Антуанеттой Людовик XVI, высунувшийся из окна кареты спросить дорогу, а потом (вот он, тот пустяк, что меняет ход событий) в благодарность сунувший Друэ купюру. Со своим портретом.

И Друэ помчался через лес поднимать солдат, чтобы остановили карету, а когда не вышло, сам выволок телегу из амбара и перегородил выезд.

Что, если бы путешественник во времени украл телегу, или перехватил Друэ, или надоумил королевского кучера везти Людовика XVI другой дорогой? Или еще в Версале подменил купюру монетами? Людовик и Мария Антуанетта добрались бы до верной им армии, подавили революцию и направили историю Европы в иное русло.

Потому что в кузнице не было телеги. Или кошки.

– Скоро Сэндфордский шлюз, – радостно объявил Теренс. – Спросим смотрителя, не видел ли он лодку.