Не Шекспир

«Наверное, так лежала в гробу Офелия», – пришло ему в голову, – «Вот что значит общаться с филологом, который ищет во всем продолжение классических трагедий». Одна фигура бросилась Алексею в глаза, потому что не вписывалась в эту официозно-безразличную толпу. Девушка с ярко-рыжими волосами стояла будто поодаль, в джинсах, светлой ветровке, и очках от солнца. «Зачем ей солнцезащитные очки, когда моросит дождик, разве что скрыть лицо», – автоматически подумал Алексей, словно фотографируя памятью её фигуру.

Гасанов вытирал слёзы и долго сидел на одном колене перед гробом, держа в руке руку умершей.

«Трагично», – саркастически отметил Алексей, и тут же себя одернул, – «хватит ёрничать, у человека горе». Вот так стоял Гамлет, провожая свою любимую в последний путь. В памяти сразу возникла сцена из черно-белого фильма советских времен.

Слева от Гасанова стояло несколько музыкантов, выжимая из инструментов музыку, под которую чувствительные особы всегда рыдают.

Наконец музыка утихла, и Гасанов дал сигнал рукой для опускания гроба в могилу. Он первым бросил ком земли и развернулся лицом к присутствующим. Люди подходили и выражали соболезнования.

«Интересно, а родители Марии, мы их почему-то не нашли в городе. Гасанов говорил, что они где-то в другой области живут, неужели он их не пригласил? Очень странно».

Когда последние венки были устроены на возвышающемся холме, Алексей подошел к Гасанову.

– Здравствуйте, Марат Николаевич, выражаю соболезнования.

Гасанов взглянул на него злобным взглядом, было заметно, что усилием воли он изменил его на безразличный. На лице, постаревшем с тех пор, как его видел последний раз Алексей, отразились следы употребления алкоголя, отчего глаза сузились.

– Я понимаю, что у Вас сейчас много хлопот, поэтому и не тревожил, но все-таки у нас накопились некоторые вопросы.

– Как идёт следствие, вы взяли эту девицу, которая её убила? – отрывисто спросил Гасанов.

– Мы её взяли под арест, сейчас ведутся розыскные мероприятия, пока обвинение в суд мы не передали. Необходимы некоторые уточнения, потом, она в подавленном состоянии, адвокат просит делать допросы минимальными по времени.

– Вот как. А зачем я вам понадобился, вроде, я уже дал показания, – недовольно произнёс Гасанов.

– Да, конечно, но есть некоторые детали, которые нужно уточнить. Думаю, это не займет много времени. Поэтому, занимайтесь своими делами, а завтра с утра я Вас жду у себя в кабинете, если хотите, могу прислать повестку, но квартира всё ещё опечатана, поэтому приглашаю Вас устно. Это в Ваших же интересах, говорю же, чтобы сформировать обвинение наиболее полное.

– Хорошо, я понял, завтра приеду. А сейчас у меня тут, сами видите…

Алексей проходил мимо курилки перед участком, краем глаза зацепив рыжее пятно, которое он сразу узнал. Девица с кладбища сидела напротив участка, на скамейке, и пила сок из бутылки. «Что-то часто она мне на глаза попадается, неспроста», – мельком отметил он про себя и двинулся в кабинет. Через десять минут ему позвонил дежурный и сказал, что к нему рвётся девушка по делу Гасанова.

– Пропусти её.

Вошла рыжеволосая девица.

– Как Вас зовут? Присаживайтесь.

– Юля. Я Юля Гасанова.

– Вот как. Вы имеете отношение к Марату Гасанову?

– Да. Я его дочь.

– Я Вас сегодня заметил на кладбище. Вы не подошли к отцу. Почему?

– Ну… Я его видела очень давно, он бы меня не узнал.

– Рассказывайте.

– Моя мать, Ирина, в общем, она была замужем… Помните был пожар в «Хромой лошади»2?

– Да, припоминаю. Громкое дело было.

– Да, громкое. Произошла история. Мой отец и мама, они там были, но мама у меня красивая была, она актрисой была в театре, «У моста». Играла Офелию, Джульетту… Ну, в общем. У нее были поклонники, в тот день, это было день рождения клуба, там собрался бомонд, я точно не знаю, что произошло, но они поссорились, понимаете? И отец вспылил и уехал. А мама осталась, вот такая была. А в час ночи начался пожар, ну, вы знаете. И она получила ожоги, но выжила. Сильные ожоги. Мне пять лет было, я помню, как я испугалась, что она такая вся в ожогах, потом бинты сняли…

– Если вам тяжело, не рассказывайте.

– Нет, нормально. Уже. Отец с нами тогда жил, я помню, он сдерживался, старался на маму не ругаться, она капризная стала, всё время что-то требовала. Я плохо помню, но однажды он хлопнул дверью и ушёл, нам только тётя помогала. Я точно не знаю, тётя говорила, что он присылал деньги, но меня видеть не хотел, и маму тоже…

– Откуда Вы узнали, что сегодня похороны? – Алексей внимательно посмотрел на Юлю, но она нисколько не смутилась.

– Ну, мама умерла через два года… Меня тётя воспитывала. Я, когда уже взрослой стала, она мне всю историю рассказала. Я стала интересоваться отцом, в общем-то, хотела с ним заново познакомиться, всё не решалась. Узнала, что у него жена, он тогда еще женился, почти сразу, как развелся. Тетя сказала, что он пил примерно год, а потом эту… Машу встретил, где-то в клубе, «подобрал».

– Почему подобрал?