Не Шекспир

– Я не знаю, он сильно пьяный был, кричал, ругался. Я его успокоить пыталась, он будто не в себе был. Думаете, он их убил? – Лариса неожиданно закрыла лицо руками.

«Картинно как-то, неестественно», – отметил Алексей.

– Так… А когда Вы узнали о смерти жены Гасанова?

– Я из новостей узнала, читаю новости.

– Ясно. Убийство произошло 17 апреля, в пятницу. Не помните, как после этого вел себя Гасанов?

– Как-как… Приехал сюда, детей привёз. Они у меня в доме жили, напуганные совсем были.

– Сам что?

– Пил. Потом на похороны поехал, у него там помощники всё бегали, организовывали.

– То есть, в самый такой горький момент, который переживал друг, Вы и обратились с просьбой вернуть долг? – насмешливо спросил Алексей.

Лариса зыркнула на него ненавидящим взглядом, но потом начала неестественно улыбаться.

– Так зачем ему одному-то, жена умерла, наоборот, чтобы воспоминания плохие не мучили. Ведь квартирку-то быстро такую не продашь, да ещё весь город знает, что там душегубство было.

– И что, Гасанов согласился сразу же?

– Так куда деваться-то, у него ж с бизнесом дела не очень пошли. Сами знаете, как вся эта коронобесная катавасия началась.

– Так у него не ресторан, не закрывали.

– Закрывать не закрывали, – согласилась Лариса, – А проверки? Их потом немного приструнили, а то ползли, как тараканы, одна проверка, другая. А у него тоже не всё в ажуре было, сами знаете.

– Да, знаем. Ну, незаконная продажа несовершеннолетним – это не просто игра в ножички. Отвечать нужно.

У Алексея зазвонил телефон, и он махнул, что Лариса может передохнуть. Никуда не денется с подводной лодки. Звонил Иван из Спешково. По району дали команду прочёсывать леса, особенно охотничьи домики, в которых останавливаются охотники, Гасанов точно знает их месторасположение. Машина ланкрузер в розыске, банковские карты заблокированы, но большую часть денег он снял накануне, поэтому наличные у него есть, телефон прослушать не удалось, похоже, Гасанов его уничтожил.

Лариса лежала в расслабленной позе. Алексей в коридоре заранее записал протокол и протянул ей листок для подписи. Она сморщилась, стала читать. Алексей наблюдал, насколько меняется выражение её лица. «Она точно знала, что Гасанов убил, возможно, подслушала разговор. Зачем он звонил жене? Что он ей сообщил? Лариса шантажировала… Так и Маша могла шантажировать, но Маша только убийством детей… Может, Солнцева что-то знает?», – складывая протокол в небольшую плоскую сумку, думал Алексей.

Глава 6

«Хоть ты меня не любишь, обмани

Меня поддельной, мнимою любовью.

Кто доживает считанные дни,

Ждет от врачей надежды на здоровье.»

(Вильям Шекспир, «Сонеты»)

Он вышел из больницы и позвонил Жанне.

– Жанна, мне очень нужно поговорить с Вашей подзащитной. Это в её интересах. Я пока всех данных рассказать не могу, мне нужны её показания, возможно, они как раз помогут оправдать Солнцеву.

– Какой разворот. Да, я готова выехать. Давайте встретимся в СИЗО. Я как раз недалеко, в Арбитражном суде.

Солнцева смотрела безучастно, до суда оставалась ещё неделя.

– Ксения, здравствуйте, – спокойно и участливо начала Алексей.

– Да…

– Послушайте. Это очень важно. Вы знаете, что у Гасановых жили дети, но Мария ими практически не занималась, верно?

– Да, я говорила, – испуганным зверьком Солнцева оглянулась на Жанну, которая сидела в углу и благоухала нежным ароматом, который как свежий ветерок в этот непривычно жаркий день растекался по кабинету.

– Вот. Смотрите. Вы говорили, что в январе вы ездили в коттедж, – Солнцева склонила голову, будто стараясь ужаться в размерах. – Нет, я не про ваши отношения, мы всё это выяснили уже. Смотрите. Детей там не было. Вспомните, очень важно, когда вы там ещё были. В феврале?

– Да, в начале февраля, дату не помню.

– В коттедже были дети?

– Нет.

– Смотрите, 13 февраля дети сбежали. 15 февраля Мария Гасанова заявила об их пропаже. Что они сбежали из коттеджа. Мы проверили. Никакие камеры их не зафиксировали в это время, хотя они могли через забор, мы отрабатывали и эту версию. Но факты показали другое – они сбежали именно из той деревни, Ольховки. И это уже доказано.

Солнцева вздохнула.

– Неясно только, почему ваша подруга заявила только через два дня? Вспомните, где она была 13 февраля, это четверг? – Алексей говорил мягко, будто врач у постели больного.

– Я… припоминаю, кажется.

– Очень важно, это и для Вас важно.

– У меня день рождения был в этот день. Мы дома были.

– Вот. А кто-то может подтвердить? Хотя столько времени прошло.

– Бабушка с дочкой сидела, отпустила меня. Но я… я не убивала детей, я из не знала даже! – вдруг вскрикнула Солнцева, Жанна предусмотрительно подскочила и бросилась к ней.

– Надеюсь, Вы не собираетесь навесить ещё и эти убийства! – гневно крикнула Жанна.