Не шутите с боссом!

— Вы предлагали работу… Если предложение в силе, то я бы хотела уточнить, какие есть вакантные должности.

— Для вас — какие угодно, — рассмеялся мой потенциальный босс. — Только назовите должность, и я сразу же уволю негодяя, который посмел ее занять.

— Ну, тогда я сразу назову вашу, — парировала я, чувствуя, что начинаю оттаивать, и улыбнулась.

— Серьезно? — спросил он.

— Конечно же, нет. Я что, сумасшедшая? Наверняка же не справлюсь. Тут нужен незаурядный ум, сильный характер и прочие недюжинные способности.

Он расхохотался:

— Какая грубая лесть! Отвратительно! Я знал, что в вас не ошибся! Жду завтра.

Я положила телефон на стол перед собой и задумчиво отпила из чашки. Если бы я могла быть уверенной, что все делаю правильно, было бы гораздо лучше. Но, увы… Утешало лишь то, что иначе поступить я все равно не могла.

45

Вячеслав Павлович позвонил спустя пару часов. Видимо, столько ему понадобилось, чтобы выяснить, что нет у его телекомпании нового репортера Вероники. И секретаря Вероники у него тоже нет. Я совсем недолго колебалась, снимать или не снимать трубку. А потом решила оставить все как есть: о чем нам разговаривать? Все, что нужно было, мы обсудили.

А мне бы теперь собраться с силами, перестать нервировать официанток, сидя третий час с одним чайником чая, и покинуть, наконец, кафе. Прийти домой, не спеша заняться своими делами. Уборку там сделать или устроить стирку. Кстати, нужно лечь спать пораньше. Завтра, между прочим, первый день на новой работе. И надо показать себя ценным специалистом.

Я уже прятала телефон в сумочку, когда он зазвонил вновь. Отец?!

Я испуганно дернулась. Неужели Вячеслав Павлович решил впутать его в это дело? Нажаловался? Вот уж не ожидала от него! Хотя… Я и многого другого не ожидала. Например, что решая мою судьбу, он не станет со мной советоваться…

— Да, пап…

Я старалась говорить не совсем обреченно, хотя вряд ли преуспела. Но отец, кажется, этого даже не заметил. Он был в приподнятом настроении.

— Ника! Ты во сколько сегодня заканчиваешь?

Хороший вопрос. И ответ на него есть хороший.

— А я уже закончила…

В голосе, несмотря на все мои старания, звучала непрошеная горечь.

— Вот и прекрасно! — весело подхватил он. — Значит, у тебя хватит времени к нам заехать. Посидим, так сказать, по-домашнему… Мать пироги печет, говорит, теста много, будут всякие разные, на любой вкус. И твои любимые тоже!

— С ягодами?

— С ними, с ними!

Я неожиданно обрадовалась. Вовремя же они с пирогами придумали! Возвращаться домой и гонять по кругу грустные мысли не хотелось совсем. А вот уютный семейный вечер и неспешные разговоры про Ванькины уроки, папиных поставщиков и маминых пациентов — это как раз то, что надо.

— Уже лечу! Кто бы стал отказываться от пирогов!

* * *

«Что-то не так», — подумала я, как только переступила порог родительской квартиры. Вкусно пахло пекущимися пирогами, кругом колыхались разноцветные шарики, а прямо посреди прихожей висел кусок ватмана, на котором нетвердой Ванькиной рукой было выведено: «Поздравляем!!!»

Где-то внутри кольнуло неприятное предчувствие: это кого это они поздравляют и с чем? Навстречу мне вышел сияющий отец.

— Ну что? Теперь уже точно все получится? Вернее, даже получилось!

— Ты о чем, пап? — осторожно спросила я.

— Ух ты, скромница какая! — рассмеялся он и, потирая руки, скомандовал: — А ну-ка, давай за стол, там и поговорим.

Я прошла в гостиную. Стол действительно был накрыт, и за ним уже сидели мама и брат.

— Вот, встречайте новоиспеченного репортера! — торжественно объявил отец и усадил меня на почетное место во главе стола. — Наполним бокалы соком, — он подмигнул заговорщически, — и пожелаем, значит, восходящей звезде журналистики трудовых и прочих успехов.

Видно было, что все присутствующие только меня и ждали, а потому как по команде стали наполнять не только бокалы соком, но и тарелки салатами, и уминать те салаты за обе щеки. Прошло хороших минут пятнадцать, прежде чем я собралась с силами и все-таки сказала:

— Но… я не репортер.

— Это как? — удивился отец. Его рука с вилкой застыла в воздухе. — Мне же Славик сказал…

Сейчас слушать о том, что сказал Славик, было совершенно невыносимо. Думаю, я отлично проживу до самой старости, так и не узнав, что он сказал, и уж точно не буду от этого страдать.

— Он мне предложил работу, но я отказалась. Просто за это время поняла, что журналистика — не мое. Одно дело — детские мечты, а совсем другое — реальность.

Я невесело улыбнулась. Да уж, что правда, то правда. И, кажется, я сейчас говорю совсем не о журналистике.

— Что же… Ты, значит, снова в секретарях? — спросил отец, изо всех сил стараясь скрыть разочарование, которое явно сквозило в его голосе.

— Нет, не в секретарях, — спокойно ответила я. — Вячеслав Павлович нашел на мое место человека.

— Та-а-а-к, — протянул отец и положил вилку на стол.

— Ну а что ты хотел? — я пожала плечами. — Не мог же он отправить меня и не найти никого на это место. Как бы он работал?

— И что же теперь? — спросил отец растерянно.

Праздничная атмосфера за столом куда-то улетучилась.