Не? Сказки!

Для меня все тало еще более непонятным. Неужели я так плохо выгляжу? Да, прическа могла испортиться после лежания на кровати… Ну и все. Что же еще? В домике старушки я не посмотрел в зеркало. Да и даже не отряхнулся. Но, оглядевшись, я понял, что одежда моя абсолютно чиста. Что же могло испугать людей? Благо, что у меня под рукой был телефон, правда не такая популярная модель как у многих молодых людей: на моем телефоне только одна камера, нет камеры для «селфи». Я как мог изловчился и сделал свое фото. Что я там увидел? Как бы это сказать… С экрана на меня смотрело лицо, изрядно пострадавшее от пожара… Значит… Все это был не сон и не видение… Значит… Мои мысли резко обрывались. Я не мог ничего понять. Я чувствовал, что на этом все закончено. Кому я такой нужен? Истерика. Крик. Я стою посреди поля и просто кричу. В бессилии падаю на колени и утыкаюсь лицом в землю. Никому не нужен. Определенно. Что же делать? И тут я вспоминаю, что старуха говорила мне о то том, если я очнусь, значит, Рита будет спасена. А что, если это тоже окажется правдой? Что, если это моя плата за ее спасение? Я больше ничего не анализировал. Просто встал, собрался с мыслями и пошел в направлении города.

6.

Поскольку ожоги Риты уже давно затянулись, я мог беспрепятственно заходить к ней в палату. Но в этот раз я полагал, что меня могут к ней не пустить, несмотря на то, что в коридорах больницы ходят и не такие тяжелые люди. Я мог зайти, по сути дела в любую плату и редко кто поинтересовался бы, куда я и с какой целью направляюсь. Все достаточно демократично. И так часто бывает не только в этой больнице. Но в этот раз я не хотел полагаться только лишь на случай. Наверное, больше для своего успокоения я решил зайти еще к себе на квартиру и надеть ветровку с капюшоном плюс к этому я добавил солнцезащитные очки. Да, я понимаю, что это не решило проблемы в целом. Лицо мое прикрывалось не полностью, но так я чувствовал себя более комфортно. Мне казалось, что абсолютно все люди, которых я встречал, глазели на меня и показывали пальцем. Когда я выходил из своей квартиры, то услышал детский смех. Наверное, это были те ребята, которые устроили когда-то небольшой поджог на лестничной площадке. Я их не видел.

– Ты видел, какой страшный? – послышался один голосок.

– Да, видел, – отвечал другой.

– А это не тот, который наш костерок затушил?

– Да, по идее он.

– И что из-за нас так?

– Похоже….

– Страшно…

– А давай…

– Больше так не будем?

– Да…

– Пообещаем?

– Да, пообещаем.

Больше я их не слышал. Да, я был ужасен для всех. Но один момент меня даже развлек. Мое горе стало причиной того, что несколько хулиганов задумались о своих действиях. Да, быть может не глобально, но все же… В чем-то я стал полезен. Контраст помощи и моего состояния, конечно, не соотносим… Но положительные моменты в моей ситуации не помешали бы.

Через некоторое время я был уже в больнице. Как и предполагалось, никого в коридорах я не видел. Там, где лежат больные, редко встретишь и тех, кто лечится, и тех, кто лечит в коридорах. Я беспрепятственно попал к Рите. Что я увидел? Рита… Была… Все в том же состоянии. Она не открывала глаз. Ее кожа была укрыта шрамами. Ничего не изменилось. Я встал на пороге в палату и замер. Ничего. Ровным счетом ничего. Все это обман. Старуха, цирк… Все обман. Теперь только я добавился со своими страданиями. Слезы текли по моим щекам сами по себе. Я не мог контролировать этого. Приближался некий взрыв того, что накопилось у меня внутри за все это время. Я сдерживался, чтобы не закричать.

– Обманула, – сквозь зубы прошипел я.

Сжав кулаки, я уже развернулся, чтобы уйти.

– Вова? – послышался еле уловимый голос Риты. – Ты пришел?

– Да… – от волнения я практически не мог выдавить из себя ни звука. – Это я.

На миг я замер, но потом пришел в себя. Я поспешил к койке и взял Риту за руку. Я не хотел говорить.

– Ты спас меня, – ослабленным голосом добавляла Рита.

Я смотрел ей в глаза и видел в них все то же тепло. В них не было страха. Единственный человек, который при моем виде не захотел отвернуться, была Рита. Несмотря на все это тепло, я не мог выдержать этого, и уткнулся лицом ей в живот. Теперь меня переполнял страх не того, что она останется такой. Я мог теперь спокойно смотреть на нее и видеть в ней любимого человека. Все прежние мои сомнения развеялись. Теперь я не хотел доставлять ей неудобство, выступая неким зеркалом, неким напоминанием обо всем произошедшем. Теперь мои шрамы могли стать для нее тем ужасом, которого ранее опасался я.

– Посмотри на меня, Вова, – прошептала Рита.

Я поднял голову, но попытался прикрыть свое лицо ладонью, чтобы Рита его не видела.

– Что ты прикрываешь?

– Я прикрываю свои шрамы. Не хочу, чтобы ты их видела.

– Глупенький. Я же люблю тебя не за красоту, а за то, какой ты внутри. Ты красивый, поверь мне…

Я нехотя убрал руку.

– Вот, ты самый лучший для меня.

Я хотел что-то ответить Рите, но в этот момент в палату вошел ее лечащий врач.

– А! Вова! Вы уже здесь! Одну из главных новостей уже знаете… Опередили… Ну, что же… Не поздороваетесь со мной?