Не скрыть (СИ)

Когда лицо Стефана окончательно потеряло свой цвет, а кровь перестала интенсивно струиться, гигантская леди отпрянула от бедолаги и протёрла свои ярко-красные уста, протянутым Даниэлой чистым носовым платком.

— М-м, приемлемо. — выдала она после короткого молчания.

Девушки довольно улыбнулись. До чего же приятно угодить любимой мамочке.

Когда рыжеволосая девушка отошла от Стефана, скинув его лишь на одну Бэлу, он почувствовал, как ноги сильнее потяжелели, а стан наклонился на левый бок, где ещё недавно была опора. Голова закружилась, комната вновь поплыла перед глазами. Жизнь покидала молодого человека. Но перед тем, как веки с тяжестью нависли на очи и закрыли взор окончательно, он увидел подошедшую к Госпоже Даниэлу. Первая склонилась к ней, хотя этого всё равно было недостаточно, от чего рыжая встала на мысочки, и, достав губами до ушка матери, начала что-то ей нашёптывать, то и дело поглядывая на умирающего брюнета. Последнее что он увидел — её удовлетворённую ухмылку. В глазах потемнело. Парень потерял контроль над собственным телом. Обмякшей куклой он повалился на пол. Но, не успев коснуться твёрдого покрова, ощутил, как женские руки, что ранее поддерживали за локоть, обхватили всё его туловище, не позволяя упасть.

***

Проснулся Стефан словно от дурного сна, с криком, капельками пота на лбу и с учащённым сердцебиением. «Кошмар.»— первое что пришло на ум. «Если всё это был сон — завтра же пойду в церковь.» Глаза постепенно привыкли к темноте и стали отчётливо вырисовываться его же конечности. Чёрное, старое, заношенное пальто, в котором он был — исчезло. Рукава рубахи были закатаны, а на запястье красовалась забинтованная рана. «Не сон.»— отчаянно пронеслось в голове. Почувствовав свободу в ступнях, он обнаружил отсутствие сапог, затем обратил внимание на подвернутые чуть ниже колена брюки. Места в голенях, где, по идеи, должны были остаться отверстия от лезвий, забинтованы по той же схеме. Тряпичные бинты пропитались кровью. «Что за чёрт?».

Находясь в замешательстве от того, зачем же этим спятившим колдуньям терзать его, пытаться убить, а потом залечивать увечье, брюнет не сразу понял, где очутился. Мрачное помещение с решётками, не освещённое ничем, жуткое и смердящее, говорило само за себя. «Я умер и попал в ад».

Где-то отдалённо послышались шаги. Они были тихими, крадущимися. Это пугало. Стефан попытался встать, опереться на ладони, но только сейчас заметил обмотанную верёвку вокруг обеих рук. Парень цыкнул. Таинственный гость приближался неспешно, будто хотел застать врасплох, но в темнице было слишком безмолвно. Даже такие кошачьи движенья он смог уловить.

Когда силуэт приблизился к запертой клетке, брюнет принялся его рассматривать: чёрное, покрывающее всё стройное тело, платье с, уже таким знакомым, капюшон бросилось в глаза сразу. Далее он постарался всмотреться в лицо: хищная, язвительная ухмылка блистала во всей красе, очей видно не было, но молодой человек не сомневался, что сейчас на него смотрит пара ярко-жёлтых глаз с неким азартом и дикостью. Это можно было прочувствовать всем телом. В месте, где и без того смердело, появлялись новые нотки запаха: крови и нарда.

— Ты пришла убить меня?

— Нет. — равнодушно произнесла тень. — Я не люблю убивать связанных по рукам и ногам узников. Это слишком скучно.

Кассандра.

— Значит, пришла поглумиться. — томно подметил он, слегка приподнявшись в полусидячее положение.

Она отрицательно качнула головой.

— Пришла проверить не сдох ли ты.

Предложение ядовито вырвалось с из её губ. Видимо, пришла она сюда не по собственной воле.

— Какой вам от этого прок? Мне казалось, что вы хотели сожрать меня. — какое-как парень ползком придвинулся к стене и опёрся на неё всей спиной, выдвинув ноги вперёд.

— Так уж вышло, что ты приглянулся сестрице.

Черноволосая продолжала общаться с ним с долькой надменности и безразличия.

— Приглянулся? — удивлённо проговорил Стефан, вскидывая тёмные густоватые брови.

— Только не льсти себе, — бросила грубо в ответ ведьма. — Даниэле частенько бывает скучно. Ты не первый, за кого она просит мать не убивать сразу же.

Неожиданно. Очень неожиданно. Даже сейчас всё звучало и выглядело не по-настоящему. Какие-то удивительные стечения обстоятельств. А начиналось всё так обыденно.

— Впрочем, её надолго не хватает, — продолжила Кассандра. — Как резко она изъявляет желание поразвлечься с новой игрушкой, так и мгновенно теряет к ней всякий интерес.

Брюнетка бархатисто посмеялась.

— Днём раньше, днём позже…итог один. — она провела пальцем руки, одетой в такую же кожаную, но чуть длиннее, перчатку, что была у хозяйки замка, поперёк горла. Намек понятен без лишних слов.

— Вот что происходит с девушками, которых отправляют сюда… — то ли от омерзения к подобной жестокости, то ли от сильной жалости к невинным девицам, к горлу подкатил ком тошноты.