Не смей меня касаться

– Современные молодые люди все в делах и заботах, – сокрушался Николай Алексеевич.

Отвечать на звонок при всех посчитал признаком дурного тона, да и неизвестно, какие вопросы могут возникнуть. Прошел на кухню, тут никого не было, значит, можно поговорить спокойно, а главное, чуточку передохнуть от нервозной обстановки за столом.

– Виталий, что звонишь?

– Перед недостроем по улице Шаландина сегодня, оказывается, целый день шел пикет, вышли дольщики домов с лозунгами, ну ты понимаешь, что может быть на них написано: «долой долгострой», «руководство компании «Стройинвест» к ответу», «не лишайте наших детей жилья». Извини, что раньше не сообщил, мне самому только сейчас доложили, говорят, телевидение там уже побывало.

– Епть! – тихонько выругался я. – Что за день сегодня такой!

Впрочем, людей, безусловно, можно понять, только вот подождали бы еще немного, совсем капельку. Буквально с понедельника должны были возобновиться работы.

– Виталий Юрьевич, быстро дуй на улицу Шаландина, извини, я сейчас не могу приехать, и разъясни ситуацию людям, хорошенько разъясни, они должны понять, что в ближайшее время строительство опять начнется, да усиленными темпами, для паники нет никаких причин, пусть поумерят свое возмущение. Косте скажи кровь из носа выяснить, что за телевизионщики приезжали, надо будет попробовать договориться с ними, денег заплатить, чтобы ролик не вышел в эфир. Иначе может последовать цепная реакция жалоб, отказов от контрактов и так далее. Этого ни в коем случае нельзя допустить.

– Епть!

Вздрогнул всем телом, кто-то сзади закрыл мои глаза руками.

Запахло розой. Танечка… Моя Андалузская красавица. Как хорошо, что она пришла, мне сейчас очень нужна ее ласка.

– Все, Виталий, до связи, потом обязательно позвони.

Быстро развернулся, быстро заключил Таню Лазареву в тиски своих рук и впился губами в девичью шею.

– Милый, я тоже очень-очень соскучилась.

– Мать твою, какого хрена!

В моих объятьях была светловолосая Ля-ля-ля. Маленькая белобрысая сука! Надушилась духами старшей сестры. Млять, и той ночью, когда мне якобы снился эротический сон, наверняка тоже их использовала. Молниеносно оттолкнул ее от себя, не хватало еще, в довершении к сегодняшним нервам, чтобы кто-нибудь увидел эту сценку. Ударившись правым боком о подоконник, Юля тихонько пискнула, симпатичное личико скривила болезненная гримаса. Схватил девичью руку чуть повыше локтя, сжал, сильно сжал, добавляя младшей стервенке боли.

– Тебя-то мне и надо, девонька. Что за непонятную игру ты затеяла? Ты ведь знала, кто я такой? Признавайся, знала?!

Блондинка, нахально улыбаясь, вильнула бедрами в мою сторону.

– Ну так, я думала, ты тоже в курсе. Мы же виделись тогда возле подъезда.

– Блин, ничего подобного. Я не запомнил какую-то девицу, мельком увиденную в темноте, мы даже не были друг другу представлены.

– А мне показалось, что тебе по приколу трахать сразу двух сестричек. Сегодня темненькая, а завтра светленькая.

– Нет, черт возьми, совсем не по приколу!

– Я так соскучилась, милый, давай сегодня, когда закончится вся это лабуда с поздравлениями, поедем к тебе и… Все, что ты захочешь, без всяких ограничений…

Ее наглость поражала… Даже онемел на секунду.

– Послушай сюда, маленькая сучка! Все, что было между нами, случайность. Мне просто хотелось секса первый раз, а второй… Думал, сон снится эротический, не смог остановиться вовремя.

– Тане будет приятно узнать, что ее хахаль трахает все, что движется.

Схватил блондинку за белокурые локоны, с силой потянул назад, вынуждая на себя взглянуть.

– Только попробуй ей сказать и…

– Что и? – нахально поинтересовалась девушка.

Блин, а ведь правда: «что и?» Как можно выбраться из этой ситуации? Как заставить не болтать эту юную блонди? Избить?! Убить?! Попробовать вытурить из универа?! У моего бывшего тестя куча знакомых в институтских кругах. Нда, Саш, один поступок благородней другого, ничего не скажешь. Блин, эта мелкая блондинистая прошмандовка держит меня за яйца, и может в любой момент разлучить с Андалузской красавицей. Уверен, Таня не из тех девушек, которые могут простить измену, да еще с собственной сестрой. Помнится, когда-то мы вскользь касались вопросов супружеской верности, и она была более чем категоричной.

Молниеносно схватил Ля-ля-ля за хрупкую шейку, в голубых глазах плеснулось удивление.

– Придушу, – свирепо прошептал я прямо в пухлые губы и ощутимее, чуть перекрывая дыхание, сжал шею.

– Ха, – прохрипела Ля-ля-ля. – Тебя посадят.

Ухмыльнулся.

– Так я не своими руками, милая. Найдутся помощники, главное, им хорошо заплатить. У меня есть чем платить.

В наглой голубизне глаз появилось что-то, напоминающее страх. Так гораздо лучше, стервёнкаЮлечка. Делать из себя жертвенного барана я не позволю. Отпустил хрупкую девичью шейку.

– Ты что, совсем не любишь свою старшую сестру?