Читаем Не смейся, ведь я люблю (ЛП) полностью

ней. Но, с другой стороны, в памяти отпечатались ее чувства к нему, и ей трудно позабыть нежного, внимательного, замечательного Родриго. Она и вправду очень сильно любила его, как не любила

никогда и никого.

- На самом деле есть еще одна вещь, которую я скажу тебе.

- Какую? – немного смущенно спрашивает она, снова удивившись.

- Ты не заслуживала того, как я поступил с тобой… Я пришел попросить прощения.

Эти слова застают ее врасплох, она была не готова услышать их. Тон голоса и манера речи

Родриго указывают на то, что он уже не такой, как несколько месяцев назад, но услышать от него

извинения – это гораздо больше того, что она могла представить.

- Ты сделал мне очень больно.

- Я понимаю. Знаю, что я был тупой скотиной, и мне необходимо попросить у тебя прощения за

свое поведение. На самом деле я пришел именно за этим, – признается Родриго, наклоняясь вперед и

кладя руку на колено Эстер.

И снова воспоминания, снова чувства, позабытые моменты, воскресшие сейчас. Это не более чем

рука, скорее всего, со стороны Родриго это был просто неосознанный, машинальный жест, но у Эстер

все переворачивается внутри, когда она чувствует прикосновение его пальцев к своему колену.

- Думаю, уже немного поздно просить прощения.

- Да, поздно, и я пойму тебя, если ты меня не простишь, но мне было просто необходимо снова

увидеть тебя и сказать тебе это.

- Родриго, прошло больше четырех месяцев.

- Конечно, и я думаю, что они были очень нелегкими для тебя.

- Нелегкими?

Девушка сильно выдыхает и качает головой. Ей нестерпимо хочется плакать, но это она посчитала

бы возвращением к прошлому. Снова боль, снова страдания. Она не готова к этому, и не хочет этого.

Тем не менее, ее сердце торопливо бьется, и она испытывает щемящую тоску. Эстер не в состоянии

управлять тем, что творится в ее голове и душе.

Родриго встает и наклоняется к ней. Девушка не смотрит на него, она закрывает лицо руками, потому что не хочет смотреть на него, не хочет, чтобы он заметил, что она плачет из-за него.

- Из-за меня тебе было очень плохо, и мне нет прощения, но я хочу, чтобы ты кое-что знала, Эстер.

Я был дураком, настоящим кретином. Мой поганый характер одержал верх надо мной… над нами…

но я на самом деле… любил тебя… Клянусь, что любил тебя, правда.

Она тоже его любила, очень сильно любила. Она была почти одержима им. Она мирилась с его

нападками, если делала что-то не так. Она терпела все: его крутой нрав, его крики, его раздражение и

злость, все его выходки… Всё! Она терпела все, вплоть до обвинений в проигрыше команды, если

она ошибалась. Конец их отношений был самым худшим днем в ее жизни из-за того, как они

расстались, и из-за того, что это значило для нее.

- Этого недостаточно, Родриго, но я тебя прощаю, – говорит Эстер, набравшись смелости. – Я тебя

прощаю.

- Спасибо тебе. Мне стало спокойнее, хотя я помню ту боль, что причинил тебе.

- Этого уже не исправить… А сейчас… Если ты не против… Вот-вот должен прийти мой учитель

французского.

- Конечно.

Девушка встает со своего места, Родриго выпрямляется, и оба, молча, идут к двери. Не говоря ни

слова, Эстер открывает дверь.

- Еще раз спасибо, – говорит Родриго, выходя из квартиры. – Надеюсь, уроки помогут тебе сдать

французский.

- Я тоже на это надеюсь.

И снова недолгое молчание.

- До свидания, Эстер.

- Прощай.

Не затягивая эту агонию прощания, Эстер закрывает дверь.

Уф-ф. Как трудно дышать.

В эту секунду все чувства разом обрушиваются на нее – странная смесь страха, ненависти и

11

печали. Это неправильно, что парень, причинивший ей самую сильную в жизни боль, оказался в ее

собственном доме и ни с того ни с сего высказал ей все это.

Неужели нужно было дожидаться того, чтобы его выгнали из команды, чтобы попросить у нее

прощения?

Это неправильно!

Но у Эстер нет времени на дальнейшие сетования. Не успела она вернуться в квартиру, как снова

раздается звонок в дверь. Девушка надеется, что на сей раз это не Родриго. Эстер возвращается к

входной двери и открывает ее. Это не Родриго.

Перед ней появился не слишком высокий, но очень красивый парень с ясными глазами и

волосами, собранными в хвост.

- Привет. Ты Эстер? – спрашивает он с очень чувственным акцентом.

- Да, это я…

- Приятно познакомиться. Меня зовут Алан Ренуар. Я – парень твоей кузины Кристины и твой

новый учитель французского.

Глава 5

- Отлично. Классная работа, ребята. На сегодня закончили. Напоминаю, что завтра вечером

съемки. Я пошлю вам сообщение и укажу время и место встречи.

На часах почти девять. На улице ветрено. Ветер крепчает и дует сильнее, чем во время начала

съемок. Вот-вот пойдет дождь, и в воздухе чувствуется его приближение.

Май, гримерша и костюмерша, быстро подхватывает свои вещи и уходит вместе с Хулио,

оператором. Они попрощались первыми. Немного погодя уходит Анибал, актер второго плана, который делает предложение главной героине. Рауль остается, потому что всегда проверяет по

записям в тетрадке, что они сделали, и что осталось незаконченным, а Альба – потому, что ей

нравится, что Рауль провожает ее до дома. С недавних пор они уходят последними.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Zевс
Zевс

Главный герой романа Кирилл – молодой инженер авиации – вынужден постоянно задавать себе вопрос: кто он? Почти античный герой, «повелитель молний», как его уже начинают называть, молодой гений – продолжатель традиций Туполева и Королева – или лузер по меркам современной Москвы и России?.. Любящий и заботливый муж своей беременной жены – или человек без сердца и совести?.. Служитель великого дела – или бездельник из умирающей советской конторы?Цитаты из книги:Вглядываясь в своё отражение, бледное, непрорисованное, поверх которого шли буквы: «Не прислоняться» – и царапинами киноплёнки бежал тоннель, Кирилл подумал, что больше всего его пугает… пожалуй… неопределённость. Он терялся, когда что-то начинало идти по сценарию, будто написанному кем-то другим, и с ним начинали играть, как с мышью, которая ещё не видит кошку.Ему было однажды как-то… неприятно, когда он заметил вдруг через стекло, как в тесной и низкой – раздолбанной «хонде» мохнатое колено оператора почти касается тонкой яниной ноги. Захотелось даже ткнуть в окно и сказать: «Э, мамонт, тарантайку пошире купи… И шорты пошире тоже». (Это ему показалось, что он разглядел даже болт, и всё это – с кромки бордюра.) Но любому, кто раньше сказал бы, что Яна может ему изменить, он рассмеялся бы в лицо.Товарищи, основная концепция по гашению звукового удара проектируемого Ту-444, предлагаемая сегодня, никуда не годится, – хотел заявить он. Игнорируя опрокинутого Татищева. – Что это за идеи? Абсолютно «попсовые» (он не боялся так сказать!). По ним защищают диссертации китайские аспиранты, прибывшие к нам на практику… Только для этого они и годятся. (Идеи, не аспиранты, – хотел будто бы между делом пояснить он, вызвав ухмылки начальников отделов, которые хорошо знали – каков уровень китайцев). Здесь Кирилл сделал бы передышку; генеральный смотрел бы на него бессмысленно-голубыми глазами, Чпония – шептался бы с соседками, а Татищев выпрямился бы в аристократичном презрении.Ничего же не было святого – в тотальной иронии и стёбе, вообще присущем КВНщикам. Когда украинская ракета сбила российский «Ту-154» над Чёрным морем, они даже рискнули выйти на сцену с каким-то диалогом («А разве у Украины есть ракеты?» – «Да. Три. Теперь две») – не рискнули даже, просто не сообразили – а что тут такого… Был некоторый скандал, конечно. По крайней мере, жюри покривилось и снизило баллы…Спускался вечер. Несмотря на то, что темнело сейчас поздно, – начинала разливаться какая-то хмарь, подобие тумана скопилось в низинах, и многие встречные уже включили подфарники: галогеновые лампы в иномарках висели едва ли не на самой нижней кромке, а потому их свет бежал по асфальту, как по воде. Одна из самых сложных развязок. И сплетения дорог, эстакады – будто некто хлестнул трассой, как кнутом.Во всяком случае, Лёша, заматеревший после университета в какой-то гоп-среде (теперь «Лёха» шло ему куда больше), притащил в жизнь Кирилла лубочно «мужицкие» радости, которые… От которых прежде тот плевался, да и сейчас принимал не очень. Поход в «сауну» можно было считать первым «пробным шаром»; к предложениям же выпить водки Кирилл и вовсе относился с содроганием (буквально: его сотрясал приступ внутренней дрожи, откуда-то от пищевода к плечам, на секунду начинавшим вести себя вполне по-цыгански).Лёха щёлкал пультом, и вдумчиво остановился на ночном эфире РенТВ, где в якобы интригующей, а на деле – дешёвой – туманности вертелись голые тела: актёры старательно балансировали на грани порнографии; плескались груди в автозагаре; там, где участвовало белое кружевное бельё, пересвечивался кадр. Запиралось на ключ метро. Редел поток раскалённого МКАДа. Бежала жизнь, бежала жизнь.

Игорь Викторович Савельев , Игорь Савельев

Сентиментальная проза / Современная проза / Проза / Современная русская и зарубежная проза